Page 146 - Айвенго

способен перенести тяготы утомительного путешествия.
Айвенго положили на конные носилки, в которых его привезли с турнира, так, чтобы
ему было удобно и покойно.Только в одном отношении даже мольбы Ревекки не могли
обеспечить достаточное внимание к удобствам раненого рыцаря. Подобно тому
разбогатевшему путнику,который описан в десятой сатире Ювенала, Исааку всюду чудились
воры и грабители.Зная, что и буйные норманские дворяне и отважные саксонские
разбойники охотно поживились бы pа его счёт, он боялся их как огня.Поэтому он всю дорогу
гнал лошадей, останавливался только на самое короткое время и сокращал трапезы.В конце
концов ему удалось перегнать Седрика и Ательстана, которые выехали на несколько часов
раньше, но задержались в пути благодаря долгому пиру в аббатстве святого Витольда.Но
такова была целебная сила бальзама старой Мириам или такой силой обладал организм
Айвенго, что он не пострадал от быстрой езды, как того опасалась лечившая его добрая
девушка.
Но всё же чрезмерная торопливость Исаака возымела роковые последствия. Его
настойчивые требования ехать быстрее вызвали недовольство проводников. Эти нанятые для
охраны саксы были далеко не чужды свойственному их национальности пристрастию к
покою и сытной еде, за что норманны и прозвали их лентяями и обжорами.Согласившись
сопровождать Исаака в надежде полакомиться на его счёт, они были в высшей степени
разочарованы, когда оказалось,что тот нигде не позволяет останавливаться.Они
протестовали против быстрой езды иp опасения загнать лошадей.В конце концов Исаак
совсем поссорился с ними из-за количества вина и пива,которое они поглощали при каждой
трапезе.Таким образом,когда действительно наступила тревожная минута и опасения Исаака,
казалось,начали сбываться, он был покинут недовольными наёмниками,на защиту которых
полагался,не позаботясь, однако, расположить их в свою пользу.
Именно в это время, как уже известно читателю, Исаака догнал Седрик, а вслед за тем
они все вместе попали в руки де Браси и его товарищей. Сначала никто не обратил внимания
на конные носилки. Однако де Браси в поисках леди Ровены вздумалось заглянуть в
них.Каково же было его удивление, когда вместо леди Ровены там оказался раненый
рыцарь!Думая,что он взят в плен саксонскими разбойниками,и надеясь на популярность
своего имени среди саксонцев, Айвенго поспешил назвать себя.
Строгие понятия о рыцарской чести, никогда окончательно не покидавшие де Браси,
несмотря на все его легкомыслие и распущенность, запрещали ему совершить какое-либо
насилие над рыцарем,находившимся в беспомощном состоянии.Точно так же он не мог
предать его во власть Фрон де Бефа,зная,что тот не задумается при первом удобном случае
умертвить человека, имевшего право на его поместье. Но в то же время у де Браси не
хватило великодушия отпустить на волю своего соперника. Тем более что и по поведению
леди Ровены на турнире и ещё раньше,по слухам об изгнании Седриком сына из дома, он
знал о предпочтении, оказываемом леди Ровеной Айвенго.
Итак, де Браси оказался способным лишь к чему-то среднему между добром и злом.Он
приказал двум из своих слуг ехать по обеим сторонам носилок и никого не подпускать к ним.
Если к ним будут приставать с расспросами, хозяин велел им говорить,что это пустые
носилки леди Ровены, в которые положили одного из их товарищей, раненного во время
свалки. По приезде в Торкилстон, пока храмовник и Фрон де Беф были поглощены своими
делами, один- устремив своё внимание на деньги Исаака,а другой- на его дочь, слуги Мориса
де Браси отнесли Айвенго, продолжая называть его раненым товарищем, в одну из
отдалённых комнат замка. То же объяснение дали они и хозяину дома, когда он потребовал,
чтобы они шли на стены и приняли участие в защите замка.
- Раненый товарищ!- воскликнул барон в великом изумлении и гневе.- Не удивительно,
что мужики и qомены отваживаются осаждать баронские замки, а шуты и свинопасы
дерзают присылать дворянам вызовы,коли воины превращаются в сиделок при больных,а
бойцы из вольной дружины нанимаются стеречь умирающего в ту минуту, когда замок в
осаде! Ступайте на стены, проклятые лентяи!- крикнул он таким громовым голосом, что