Page 17 - Этюды о ученых

превосходящий мои достоинства и которому одного только недоставало: небольшого
снисхождения к предмету моих занятий, которыми все они остались недовольны». Его злят,
и он злится. У него вспыльчивый, даже вздорный характер. В Ростоке он серьёзно
поплатился за него. Карточная колода быстро выбила искры ссоры из подогретой вином
компании. Вспыхнул первым Тихо: дуэль! В тёмном дворе трактира ему отрубили саблей
нос. Он сделал серебряный протез и стал ещё более нелюдимым. В свете и при дворе не
появлялся. В жёны взял простую крестьянку (дома опять скандал!). Одно желание теперь –
уехать…
Он путешествует по Германии с маленькой походной обсерваторией. Ландграф
Вильгельм Кассельский – горячий поклонник астрономии – как-то намекнул Фридриху II –
королю Дании, что тот может лишиться одного из ученейших мужей Европы, если обделит
Браге своим вниманием, да и разве не монаршее это дело: способствовать чтению божьего
промысла, начертанного звёздами на небесном своде?
Король подарил Тихо Браге остров в проливе Зунд и построил на нём Ураниборг –
замок Урании, богини неба древних римлян, – первую в Европе настоящую обсерваторию.
Дворец науки с наблюдательными площадками, химическими лабораториями, библиотекой,
типографией, павильоном для дневных наблюдений, с залами для приёмов, украшенными
картинами и скульптурами, с садом для прогулок, с гостиницей, мастерскими и службами.
Король потратил «больше бочки золота», что, по подсчёту одного польского биографа Браге,
составляет около 1,5 миллиона долларов. Тихо не осыпан, он погребён под королевскими
милостями. У него есть все: слуги, мастера, помощники – всё, что положено высокому
дворянину, и никто не посмеет теперь попрекнуть его низостью занятий. Напротив, вся
европейская знать стремится теперь на остров Вен, чтобы получить гороскоп самого Тихо
Браге! Двадцать лет жил он в своём замке и редкую ночь проводил без наблюдений. Он
изучает все: Солнце, отклонения в движении Луны, орбиту Марса, открывает новую звезду,
исследует кометы. Он совершает титаническую работу, объем которой не с чем сравнить.
Наблюдения Коперника исчисляются десятками, Браге – десятками тысяч. Его труды,
изданные лишь в 1923 году, – это десять толстых томов. Его каталог звёзд был первым
полным современным каталогом; по словам голландского историка астрономии А.
Паннекука, «этот труд Тихо ознаменовал начало новой эры в истории астрономии». Никто
до него не работал так тщательно и точно: он измерил длину земного года с ошибкой менее
секунды.
А покоя нет! Нет покоя! Ужели прав этот поляк, остановивший Солнце и сдвинувший
Землю? Обручи Коперниковых орбит давят его мозг. Конечно, птоле-меевская Земля в
центре вселенной – это красивая выдумка, которую опровергают сами звезды. Но поверить
поляку, поверить, что Земля лишь рядовое небесное тело в чреде других, обращающееся
вокруг светила, – это бунт, это значит поссорить Ватикан с Фридрихом, это значит лишиться
королевских милостей, погубить Ураниборг, оставить исследования, затормозить главное
дело его жизни – создание точной теории движения планет. – Да, да, признать Коперника –
значит помешать науке, – страстно уговаривал себя Тихо и начинал верить своим уговорам.
Уговорить себя нетрудно, если так весело трещит камин и сочится бронзовым блеском
жареный гусь на старинном блюде! – Надобно создать свою систему мира, разумеется,
избежав при этом ошибок Птолемея Клавдия и учесть выводы Коперника…
И он выдумал эту ущербную, фальшивую вселенную. В центре, не нарушая
католических канонов, стояла неподвижная Земля. Вокруг неё вращалось Солнце, а вокруг
Солнца – все другие планеты, как у Коперника. Все, кроме Земли! В этой полуправде Тихо
что-то болезненно-жалкое. Согласитесь, насколько честнее детская наивность Птолемея, у
которого Земля – пуп вселенной… И наверное, сам он чувствовал эту ущербность, потому
что с каким-то исступлённым рвением искал опровержения Коперниковой модели мира.
– Если Земля движется, то как же может камень, брошенный с башни, упасть у её
подножия? – спрашивал он. – Как такое тяжёлое тело вообще может кружиться по воздуху?
Да и какие силы при таком движении способны удержать в постоянстве движение земной