Page 14 - Бегущая по волнам

постараюсь загладить вашу грубость, во всяком случае, более ровным обращением с вами.
Он взглянул на меня насмешливо, но тотчас его лицо приняло растерянный вид.
Страшно удивив меня, Гез поспешно и взволнованно произнес:
– Да, я виноват, простите! Я расстроен! Я взбешен! Вы не пожалеете в случае неудачи у
Брауна. Впрочем, обстоятельства складываются так, что нам с вами не по пути. Желаю вам
всего лучшего!
Не знаю, что подействовало неприятнее, – грубость Геза или этот его странный порыв.
Пожав плечами, я спустился на берег и, значительно отойдя, обернулся, еще раз увидев
высокие мачты «Бегущей по волнам», с уверенностью, что Гез, или Браун, или оба вместе
должны будут отнестись к моему намерению самым положительным образом.
Я направился домой, не замечая, где иду, потеряв чувство места и времени. Потрясение
еще не улеглось. Ход предчувствий, неуловимых, как только я начинал подробно разбирать
их, был слышен в глубине сердца, не даваясь сознанию. Ряд никогда не испытанных
состояний, из которых я не выбрал бы ни одного, отмечался в мыслях моих редкими
сочетаниями слов, подобных разговору во сне, и я был не властен прогнать их. Одно,
противу рассудка, я чувствовал, без всяких объяснений и доказательств, – это, что корабль
Геза и неизвестная девушка Биче Сениэль должны иметь связь. Будь я спокоен, я отнесся бы
к своей идее о сближении корабля с девушкой как к дикому суеверию, но теперь было иначе,
– представления возникали с той убедительностью, как бывает при горе или испуге.
Ночь прошла скверно. Я видел сны, – много тяжелых и затейливых снов. Меня мучила
жажда. Я просыпался, пил воду и засыпал снова, преследуемый нашествием мыслей,
утомительных, как неправильная задача с ускользнувшей ошибкой. Это были расчеты чувств
между собой после события, расстроившего их естественное течение.
В девять часов утра я был на ногах и поехал к Филатру в наемном автомобиле. Только с
ним мог я говорить о делах этой ночи, и мне было необходимо, существенно важно знать,
что он думает о таком повороте «трещины на стекле».

Глава VI

Хотя было рано, Филатр заставил ждать себя очень недолго. Через три минуты, как я
сел в его кабинете, он вошел, уже одетый к выходу, и предупредил, что должен быть к
десяти часам в госпитале. Тотчас он обратил внимание на мой вид, сказав:
– Мне кажется, что с вами что-то произошло!
– Между конторой Угольного синдиката и углом набережной, – сказал я, – стоит
замечательное парусное судно. Я увидел его ночью, когда мы расстались. Название этого
корабля – «Бегущая по волнам».
– Как! – сказал Филатр, изумленный более, чем даже я ожидал. – Это не шутка?! Но…
позвольте… Ничего, я слушаю вас.
– Оно стоит и теперь.
Мы взглянули друг на друга и некоторое время сидели молча. Филатр опустил глаза,
медленно приподняв брови; по выразительному его лицу прошел нервный ток. Он снова
посмотрел на меня.
– Да, это бьет, – заметил он. – Но есть продолжение, конечно?
Предупреждая его невысказанное подозрение, что я мог видеть «Бегущую по волнам»
раньше, чем пришел вчера к Стерсу, я сказал о том отрицательно и передал разговор с Гезом.
– Вы согласитесь, – прибавил я при конце своего рассказа, – что у меня могло быть
только (это) желание. Никакое иное действие не подходит. По-видимому, я должен ехать,
если не хочу остаться на всю жизнь с беспомощным и глупым раскаянием.
– Да, – сказал Филатр, протягивая сигару в воздух к воображаемой пепельнице. – Все
так, положение, как ни верти, щекотливое. Впрочем, это – часто вопрос денег. Мне кажется,
я вам помогу. Дело в том, что я лечил жену Брауна, когда, по мнению других врачей, не было
уже смысла ее лечить. Назло им или из любезности ко мне, но она спаслась. Как я вижу, Гез