Page 20 - Борьба миров

пушечный выстрел, который мы слышали, мог означать уничтожение пришельцев с Марса.
Лучше всего я выражу мое душевное состояние, если скажу, что меня непреодолимо тянуло
туда, на поле битвы, чтобы присутствовать при их гибели.
Было уже почти одиннадцать часов, когда я пустился в обратный путь. Ночь была
очень темная. Когда я вышел из ярко освещенного дома моих родственников, ночь
показалась совершенно черной. И было так же жарко и душно, как днем. По небу носились
облака, но внизу не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка. Слуга наших
родственников зажег оба фонаря у шарабана. К счастью, дорога была мне хорошо известна.
Моя жена стояла в освещенных дверях подъезда и смотрела на меня, пока я садился в
шарабан. Тогда она вдруг повернулась и ушла, предоставив своим родственникам пожелать
мне счастливого пути.
Беспокойство моей жены передалось и мне, и вначале я был в подавленном настроении,
но вскоре мои мысли опять вернулись к марсианам. Я был тогда в полной неизвестности
относительно исхода вечернего боя и не знал даже, что послужило поводом к столкновению.
Проезжая Окгэм (ибо я возвращался другой дорогой, минуя Сенд и Старый Уокинг), я
увидел на западе, на самом краю горизонта, кроваво-красную полосу, которая, по мере моего
приближения, медленно ползла по небу. Быстро несущиеся облака надвигавшейся грозы
сливались с клубами черного и красного дыма.
Рипли-стрит опустел, и, кроме нескольких освещенных окон, ничто не указывало на
признаки жизни в селе. Однако, на повороте в Пирфорд я чуть не наехал на кучку людей,
стоявших спиной ко мне. Никто из них не окликнул меня, и я не знал, насколько они были
осведомлены о событиях, происходивших по ту сторону холма. Я знал также и того, что
означало это безмолвие домов. Погружены ли были эти дома, мимо которых я проезжал, в
мирный сон, или же они были брошены своими обитателями, оставлены на произвол ужасов
ночи?..
От Рипли до Пирфорда дорога шла по долине Уэя, и красное зарево скрылось от меня.
Когда я поднялся на маленький холм по ту сторону, за Пирфордскою церковью я снова
увидел его, и в ту же минуту вокруг меня зашумели деревья от первого натиска
собиравшейся грозы. Часы на Пирфордской колокольне пробили полночь. Передо мной
выступил силуэт Мейбургскрго холма с верхушками деревьев и крышами, резко черневшими
на багровом небе.
Вдруг вся дорога передо мною озарилась бледно-зеленым светом и осветила далекий
лес около Эдльстона. Я почувствовал, как дернула лошадь, и крепче схватился за вожжи. В
этот самый момент мчащиеся по небу тучи прорезало что-то вроде огненной стрелы,
светившейся зеленоватым светом, и упало в поле, налево от меня. То была третья падающая
звезда.
Вслед за тем сверкнула первая молния налетевшей грозы, казавшаяся по контрасту
ярко-лиловой, за которой последовал удар грома. Лошадь закусила удила и понесла.
К подножью Мейбургского холма ведет отлогая дорога, по которой мы мчались теперь.
Гроза разыгралась, и молния сверкала за молнией. Удары грома следовали один за другим с
каким-то странным шумом, походившим скорее на работу гигантской электрической
машины, чем на раскаты грома. Блеск молнии слепил мне глаза, а в лицо хлестало мелким
градом, когда я несся по спуску.
Некоторое время я смотрел только на дорогу, но вдруг мое внимание было привлечено
странным предметом, быстро двигавшимся по противоположному склону Мейбургского
холма. В первый момент я принял его за крышу дома, но при свете чередующихся молний я
увидел, что он движется вращательным движением. Это было ускользающее явление,
которое то появлялось при ярком блеске вспыхивающих молний, то снова пропадало в
наступавшей темноте. Но вот казались красные стены приюта, на гребне холма зеленые
вершины сосен, и, наконец, этот загадочный предмет выступил ясно и отчетливо передо
мной.
Как мне описать его? Треножник чудовищного размера, выше, чем многие дома,