Page 16 - Похождения бравого солдата Швейка

столу и перебросились несколькими латинскими фразами.
— Послушайте, вы умеете петь? — спросил у Швейка один из докторов. — Не могли
бы вы спеть нам какую-нибудь песню?
— Сделайте одолжение, — ответил Швейк. — Хотя у меня нет ни голоса, ни
музыкального слуха, но для вас я попробую спеть, коли вам вздумалось развлечься.
И Швейк хватил:

Что, монашек молодой,
Головушку клонишь,
Две горячие слезы
Ты на землю ронишь?

— Дальше не знаю, — прервал Швейк. — Если желаете, спою вам: Ох, болит моё
сердечко,

Ох, тоска запала в грудь.
Выйду, сяду на крылечко
На дороженьку взглянуть.
Где же ты, милая зазноба…

— Дальше тоже не знаю, — вздохнул Швейк. — Знаю ещё первую строфу из «Где
родина моя» и потом «…Виндишгрец и прочие генералы, утром спозаранку войну
начинали», да ещё пару простонародных песенок вроде «Храни нам, боже, государя», «Шли
мы прямо в Яромерь» и «Достойно есть, яко воистину…»
Оба доктора переглянулись, и один из них спросил:
— Ваше психическое состояние уже исследовали когда-нибудь?
— На военной службе, — торжественно и гордо ответил Швейк. — Господа военные
врачи официально признали меня полным идиотом.
— Сдаётся мне, что вы симулянт! — обрушился на Швейка другой доктор.
— Совсем не симулянт, господа! — защищался Швейк. — Я самый настоящий идиот.
Можете справиться в канцелярии Девяносто первого полка в Чешских Будейовицах или в
Управлении запасных в Карлине.
Старший врач безнадёжно махнул рукой и, указывая на Швейка, сказал санитарам:
— Верните этому человеку одежду и передайте его в третье отделение в первый
коридор. Потом один из вас пусть вернётся и отнесёт все документы в канцелярию. Да
скажите там, чтоб долго не канителились, чтобы он у нас долго на шее не сидел.
Врачи ещё раз презрительно посмотрели на Швейка, который пятился к дверям, учтиво
кланяясь. На замечание одного из санитаров, чего, мол, он тут дурака валяет, Швейк ответил:
— Я ведь не одет, совсем нагишом, в чём мать родила, вот я и не хочу показывать
панам того, что заставило бы их подумать, будто я невежа или нахал.
С того момента как санитары получили приказ вернуть Швейку одежду, они перестали
о нём заботиться, велели одеться, и один из них отвёл его в третье отделение. Там Швейка
держали несколько дней, пока канцелярия оформляла его выписку из сумасшедшего дома, и
он имел полную возможность и здесь производить свои наблюдения. Обманутые врачи дали
о нём такое заключение: «Слабоумный симулянт».
Так как Швейка выписали из лечебницы перед самым обедом, дело не обошлось без
небольшого скандала. Швейк заявил, что если уж его выкидывают из сумасшедшего дома, то
не имеют права не давать ему обеда.
Скандал прекратил вызванный привратником полицейский, который отвёл Швейка в
полицейский комиссариат на Сальмовой улице.

Глава V