Page 53 - Похождения бравого солдата Швейка

В этот момент вошёл Драшнер со своей свитой, грозный и неумолимый.
Последовавшая затем сцена напоминала охоту на куропаток: полицейские согнали всех в
кучу. Швейк тоже очутился в этой куче и, на свою беду, когда комиссар Драшкер потребовал
у него удостоверение личности, спросил: «А у вас есть на это разрешение полицейского
управления?» Потом Швейк вспомнил об одном поэте, который сиживал вон там под
зеркалом и среди шума и гама, под звуки гармошки, сочинял стихи и тут же читал их
проституткам.
У конвоиров Швейка никаких воспоминаний подобного рода не было. Для них всё
было внове. Им тут начинало нравиться. Маленький толстяк первым почувствовал себя здесь
как рыба в воде. Ведь толстяки, кроме своего оптимизма, отличаются ещё большой
склонностью к эпикурейству. Верзила с минуту колебался, но, отбросив свой скептицизм,
мало-помалу стал терять и сдержанность и последние остатки рассудительности.
— Пойду станцую, — сказал он после пятой кружки пива, увидав, как пары пляшут
«шляпака».
Маленький полностью отдался радостям жизни. Возле него уже сидела какая-то
барышня и несла похабщину. Глаза у него так и блестели.
Швейк пил.
Верзила, кончив танцевать, вернулся к столу с партнёршей. Потом конвойные пели,
снова танцевали, не переставая пили и похлопывали своих компаньонок. В атмосфере
продажной любви, никотина и алкоголя незримо витал старый девиз: «После нас — хоть
потоп».
После обеда к ним подсел какой-то солдат и предложил сделать за пять крон флегмону
и заражение крови. Шприц для подкожного впрыскивания у него при себе, и он может
впрыснуть им в ногу или в руку керосин. 33 После этого они пролежат не менее двух
месяцев, а если будут смачивать рану слюнями, то и все полгода, и их вынуждены будут
совсем освободить от военной службы.
Верзила, потерявший всякое душевное равновесие, пошёл с солдатом в уборную
впрыскивать себе под кожу керосин.
Когда время подошло к вечеру, Швейк внёс предложение отправиться в путь к
фельдкурату. Но маленький толстяк, у которого язык уже начал заплетаться, упрашивал
Швейка остаться ещё. Верзила тоже придерживался того мнения, что фельдкурат может
подождать.
Однако Швейку в «Куклике» уже надоело, и он пригрозил, что пойдёт один.
Тронулись в путь, однако Швейку пришлось пообещать, что они сделают ещё один
привал.
Остановились они за «Флоренцией», в маленьком кафе, где толстяк продал свои
серебряные часы, чтобы они могли ещё поразвлечься.
Оттуда конвоиров под руки вёл уже Швейк. Это стоило ему большого труда. Ноги у
них всё время подкашивались, солдат беспрестанно тянуло ещё куда-нибудь зайти.
Маленький толстяк чуть было не потерял пакет, предназначенный для фельдкурата, и
Швейку пришлось нести пакет самому. Всякий раз, когда навстречу им попадался офицер
или унтер, Швейк должен был предупреждать своих стражей. Сверхчеловеческими усилиями
ему удалось наконец дотащить их до Краловской площади, где жил фельдкурат. Швейк
собственноручно примкнул к винтовкам штыки и, подталкивая конвоиров под рёбра,
добился, чтобы они вели его, а не он их.
Во втором этаже, где на дверях висела визитная карточка «Отто Кац — фельдкурат»,
им вышел отворить какой-то солдат. Из соседней комнаты доносились голоса, звон бутылок
и бокалов.

33 Это испытанное средство попасть в госпиталь. Однако часто выдаёт запах керосина, остающийся в
опухоли. Бензин лучше, так как быстрее испаряется. Позднее солдаты впрыскивали себе смесь эфира с
бензином; ещё позднее достигли они и других усовершенствований. (Прим. автора.)