Page 52 - Похождения бравого солдата Швейка

— Ну что ж, зайдём, до Карлина ещё далеко.
По дороге Швейк рассказывал разные анекдоты, и они в чудесном настроении пришли
в «Куклик» и поступили так, как советовал Швейк. Ружья спрятали на кухне и пошли в
общий зал, где скрипка с гармошкой наполняли всё помещение звуками излюбленной песни
«На Панкраце, на холме, есть чудесная аллея».
Какая-то барышня сидела на коленях у юноши потасканного вида, с безукоризненным
пробором, и пела сиплым голосом:

Обзавёлся я девчонкой,
А гуляет с ней другой.

За одним столом спал пьяный сардинщик. Время от времени он просыпался, ударял
кулаком по столу, бормотал: «Не выйдет!» — и снова засыпал. За бильярдом под зеркалом
сидели три девицы и хором кричали железнодорожному кондуктору:
— Молодой человек, угостите нас вермутом!
Неподалёку от музыкантов двое спорили о какой-то Марженке, которую вчера во время
облавы «сцапал» патруль. Один утверждал, что видел это собственными глазами, другой же
уверял, будто вчера она с одним солдатом пошла спать в гостиницу «Вальшум».
У самых дверей, в компании штатских, сидел солдат и рассказывал о том, как его
ранили в Сербии. Одна рука у него была на перевязи, а карманы набиты сигаретами,
полученными от собеседников. Он то и дело повторял, что больше уже не может пить, а один
из компании, плешивый старикашка, без устали его угощал.
— Да выпейте уж, солдатик! Кто знает, свидимся ли когда ещё? Велеть, чтоб вам
сыграли? Попросить «Сиротку»?
Это была любимая песня лысого старика. И действительно, минуту спустя скрипка с
гармошкой завыли «Сиротку». У старика выступили слёзы на глазах, и он затянул
дребезжащим голосом:

Чуть понятливее стала,
Всё о маме вопрошала,
Всё о маме вопрошала.

Из-за другого стола послышалось:
— Хватит! Ну их к чёрту! Катитесь вы с вашей «Сироткой»!
И, прибегнув к последнему средству убеждения, вражеский стол грянул:

Разлука, ах, разлука —
Для сердца злая мука.

— Франта, — позвали они раненого солдата, когда, заглушив «Сиротку», допели
«Разлуку» до конца. — Франта, брось их, иди садись к нам! Плюнь на них и гони сюда
сигареты. Брось забавлять этих чудаков!
Швейк и его конвоиры с интересом наблюдали за всем происходящим. Швейк, — он
часто сиживал тут ещё до войны, — пустился в воспоминания о том, как здесь, бывало,
внезапно появлялся с облавой полицейский комиссар Драшнер и как его боялись
проститутки, которые сложили про него песенку. Раз они даже запели её хором:

Как от Драшнера от пана
Паника поднялась.
Лишь одна Марженка спьяна
Его не боялась…