Page 84 - Вино из одуванчиков

не улыбался.

— Мне надо идти, — шепнул он.
— Не шелохнись! Правил, что ли, не знаешь?
— Никак не могу, мне пора домой, — сказал Джон.
Статуя ожила, опустила руки и повернула голову, чтобы посмотреть на
Дугласа. Они стояли и глядели друг на друга. Остальные мальчишки тоже
зашевелились и опустили затекшие руки.
— Сыграем еще разок, — сказал Джон. — Только теперь водить буду
я. Разбегайтесь! Ребята побежали.
— Замри!
Все замерли. Дуглас тоже.
— Не шевелись. Ни на волос.
Он подошел к Дугласу и остановился рядом.
— Понимаешь, иначе никак ничего не получится, — сказал он.
Дуглас глядел вдаль, в предвечернее небо.
— Еще три минуты всем застыть, как истуканам! — сказал Джон.
Дуглас чувствовал, что Джон обходит его кругом, как только что он
сам обходил Джона. Потом Джон сзади легонько стукнул его по плечу.

— Ну, пока, — сказал он.
Что-то зашуршало, и Дуглас, не оборачиваясь, понял, что позади уже
никого нет.
Где-то вдалеке прогудел паровоз.
Еще долгую минуту Дуглас стоял не шевелясь и ждал, чтобы утих
топот бегущих ног, а он все не утихал. Джон бежит прочь, а его слышно так
громко, словно он топчется на одном месте. Почему же он не удаляется?
И тут Дуглас понял — да ведь это стучит его собственное сердце!
Стой! Он прижал руку к груди. Перестань! Не хочу я это слышать!
А потом он шел по лужайке среди остальных статуй и не знал, ожили
ли и они тоже. Казалось, они все еще не двигаются. Впрочем, он и сам
только еле передвигал ноги, а тело его совсем застыло и было холодное как

камень.
Он уже поднялся на свое крыльцо, но вдруг обернулся и поглядел на
лужайку.
На ней никого не было.!
Бац, бац, бац! — точно затрещали выстрелы. Это хлопали одна за
другой входные двери по всей улице — последний закатный залп.
Самое лучшее — статуи, подумал Дуглас. Только их и можно удержать
у себя на лужайке. Никогда не позволяй им двигаться. Стоит только раз
позволить — и тогда с ними уже не совладаешь.