Page 86 - Краеведческий бюллетень

ным случаем проникновения в закрытую страну, Зибольд на­
чал осторожные приготовления к сбору интересующих его ма­
териалов. Неутомимый аппетит к географической информа­
ции свел Зибольда с картографом Такахаси Кагэяеу и иссле­
дователями Могами Токунай и Мамия Риндзо. В обмен на
несколько европейских карт, Такахаси нарушил законы о за­
прещении предоставления информации иностранцам и тайно
передал Зибольду копию новой карты Карафуто (Сахалина),
составленной Мамия. Немцу оставалось только вывезти
контрабандным способом полученную карту из Японии, хотя
и преодолевая значительные трудности.
Его первая попытка покинуть страну закончилась разоб­
лачением сделки. Такахаси умер в тюрьме, а сам Зибольд
чудом избежал наказания. Изгнанный из Японии, Зибольд
возвратился в Европу, и, начиная с 1831 года, жил в Лейдене.
В 1832 году он начал публикацию монументального труда —
«Япония». В первом томе «Японии» Зибольд приписал Мамия
открытие пролива между Сахалином и материком. В под­
тверждение он приводил карту с обозначением пролива и
устья реки Амур.25
Зибольд посетил Санкт-Петербург в 1834 году и встретил­
ся с русским исследователем капитаном Крузенштерном, ко­
торый з 1805 году объявил Сахалин полуостровом. Он пока­
зал Крузенштерну копию карты Мамия, на которой ясно ви­
ден пролив между Сахалином и материком. По словам Зп-
больда, русский мореплаватель уставился на карту и в конце
концов воскликнул: «Ох, уж эти японцы!»26
Странно, хотя Крузенштерн узнал об открытиях Мамия
еще в 1834 году, в 1840-е годы русские продолжали считать
Сахалин полуостровом. В 1846 году капитан Российско-Аме-
риканской Компании Гаврилов совершил безуспешную по­
пытку определить местонахождение устья Амура и заявил,
что судоходство из Амура в океан, как и морской путь между
Сахалином и материком, — отсутствуют.27
20 февраля 1849 года после очередной просьбы генерал-
губернатора Восточной Сибири Николая Муравьева импера­
тор Николай I санкционировал изучение низовья Амура (то­
гда — официальной китайской территории) на предмет обна­
ружения выхода в море, если таковой выход имеется. 3 авгу­
ста 1849 года экспедиция, возглавляемая капитаном Геннади­
ем Невельским, вошла в пролив с севера и обнаружила про­
ход шириной в 4 мили между материком и Сахалином. От­
— 84 —
крытие Невельского держалось в тайне и Муравьевым, и рус­
ским правительством. Они высоко оценили стратегическое
значение реки Амур как коммуникационного пути между Си­
бирью и Тихим океаном. Остров Сахалин обрел новую роль
ь глазах русских роль стража Амура.
Открытие Невельского имело огромную ценность в период
Крымской войны (1854—1856), когда Россия использовала
р. Амур в качестве питающей артерии для своих гарнизонов
в Мариинске, Аяне и Петропавловске (Камчатка). В мае
1855 года эскадра британских военных кораблей под коман­
дованием коммодора Дж. Эллиота преследовала русские ко­
рабли. зашедшие в залив Кастри азиатского материка, кото­
рый расположен несколько южнее самой западной точки про­
лива Невельского. Когда русские военные корабли покинули
Кастри и направились на север, Эллиот решил, что он загнал
их в «Татарский пролив». Естественно, он приказал блокиро­
вать «залив». Только после нескольких недель недоумения и
бесплодных поисков он понял, что русские благополучно бе­
жали, пройдя пролив и поднявшись по Амуру. Этот досадный
эпизод заставил англичан оценить географическое значение
Сахалина.28
Тайна сахалинской картографии была раскрыта к 1855
году, но, несмотря на это, многие части острова нуждались в
обследовании. После 1840 года и русские, и японские геодези­
сты устремились на Сахалин во нее возрастающем количест­
ве. В период между 1840 и 1870 гг. составлением карт саха­
линских берегов и рек занимались Н. К. Бошняк, Д. И. Орлов,
В. А. Римский-Корсаков, II. В. Рудановский, Д. И. Самарин,
Окамото Кансукэ, Мацуура Такэсиро и Мацукава Бэнносукэ,
которые по нескольку раз пересекли ос iров во всех направле­
ниях. Хотя их работа была важной,29 она, главным образом,
дополнила деталями широкие исследования, проведенные Ма­
мия, Невельским, Крузенштерном и Лаперузом.
Кому принадлежит честь установления островного поло­
жения Сахалина — Мамия Риндзо или Геннадию Невельско­
му — эта тема уже почти два столетия порождает споры и
разногласия. Японцы и Зибольд отдают приоритет Мамия. В
дореволюционных русских описаниях, включая труд писате­
ля Антона Чехова, бытует почти единодушное признание при­
оритета японского исследователя в определении островного
положения Сахалина.30