Page 108 - Когда я буду морем. Виктория Ц.

на шею. Постоял недолго, зажмурился и, сильно оттол-
кнувшись, спрыгнул со стола.
Ничего не могла поделать с собой Ок Суль. Ловила
на себе недоуменные взгляды и понимала, что странно
так горевать на похоронах не очень близкого человека.
Узнав накануне о смерти сапожника, она прибежала
ранним утром на автовокзал, купила билет и поехала
на рейсовом автобусе до Корсакова, бывшего Одомари.
На одной из остановок в салон поднялся розовощекий
милиционер, оглядел пассажиров и прямиком напра-
вился к ней. Он потребовал предъявить разрешение на
поездку и строго прервал ее сбивчивые объяснения про
выходной день в отделении милиции.
Преисполненный собственной правоты и важности,
он громко объявил, что Ок Суль должна вернуться к
месту постоянного проживания, и под одобрительные
взгляды пассажиров высадил ее.
Проводив глазами автобус, выплюнувший напосле-
док залп выхлопной гари, Ок Суль двинулась в сторону
Корсакова. Она боялась не успеть на похороны — и то
бежала, то переходила на шаг, задыхаясь. В конце пути
Ок Суль совсем обессилела и еле брела, беспрестанно
спотыкаясь.
Она успела. Стоя среди людей возле гроба, она за-
крывала лицо руками, изо всех сил стараясь сдержать
рыдания, но память снова и снова возвращала ее в тот
солнечный день, когда соседская девочка, сидя рядом
и качая ногой в сваливающемся деревянном башмаке,
спросила: «Трудно ли научиться ремеслу сапожника?»
Глядя на непонимающее лицо Ок Суль, она засмеялась и
принялась водить пальцем по коре поваленного дерева,
на котором они сидели:
— Наверное, человек, который овладел им, очень до-
брый и терпеливый, а иначе он не смог бы так хорошо
управляться со старой обувью, правда?

106