Page 309 - И жили люди на краю

306
толкнули оттуда, с противоположного берега, а затем сразу
проступили из него силуэты людей; были японцы уже на
середине речки, близко; шли плотной оравой.
– Спокойно, старшой. Пусть их сапоги ступят на гальку.
Та-ак... Ещё шагов десять. Мало. Ага, вот теперь... пора!
Они поднялись, и тотчас встала вся рота и
бесшумно-двинулась навстречу противнику, готовая в любой
миг открыть огонь. А враги какое-то время не замечали
опасности. И вдруг – вздрогнули и оцепенели. Не давая им
опомниться, капитан громко прокричал по-японски. Ромашов
понял: им приказано сложить оружие.
Наступила злая, напряжённая тишина. Рота следила за
руками японцев – Ромашов это чувствовал и сам смотрел на
сжатые кулаки коренастого офицера; за его круглыми
поблескивающими очками горели бешенством расширившиеся
глаза. Он нервно достал пистолет, Ромашов чуть приподнял
автомат: как раз в живот всадит пули. Сейчас вот... Боковым
зрением уловил, как молодой японец вскинул пистолет к виску.
Раздался выстрел, и тут же кто-то из наших солдат пустил
очередь, и Ромашов сам едва не нажал на курок. Сдержало то, что
руки у офицера были опушены.
– Прекратить! – заорал ротный.
И опять наступила тишина, хрупкая, тревожная, и наконец
– в неё, как в пустой колодец, звякнуло железо; безоружные, они
подняли руки, кроме офицера, стоявшего напротив Ромашова.
– Вы полковник Хабуяси? – спросил ротный.
Офицер молчал. Подошёл капитан, заговорил по-японски.
– Хай! – произнёс офицер и надменно поджал губы.
– Да, говорит, – пояснил капитан. И добавил тише:
– Доставь его аккуратненько, как драгоценность. А мы двинем...
Дела.
Капитан со своими ребятами перебрёл речку и исчез в том