Page 314 - И жили люди на краю
P. 314
311
– Ну чей же еще? – ответила санинструктор. – Не
поднимайте голову.
– Ты мне толком говори!
– Тут бы на рану швы наложить. А танк... Да наш!
Она долго и старательно бинтовала руку командира.
Ромашов решил, что этому не будет конца и закричал:
– Чего держите меня на носилках? Хватит!
Минут через пять он снова шёл с автоматчиками; в лицо
коптил танк, из люка которого торчал лейтенант.
– Я думал, появились новые охотники паровоз захватить,
– говорил он. – Одних мы уже вдоль путей положили. Но
какой-то смертник, что ли, пролез в будку с гранатой и взорвался.
Повредил что-то. У тебя нет ли бывших машинистов?
– У меня ещё не все паровоз видели.
В сером вокзальчике офицеры двух батальонов соседнего
полка устроили свои штабы, солдаты же заполнили всю
территорию станции – лежали и сидели на перроне, на рельсах и
шпалах, набились в вагоны, облепили платформы и паровозы;
какой-то чудак восседал на трубе и, дымя самокруткой, кричал:
– Ту-ту! Поехали!
Здесь же горели походные кухни, пахло кашей, луком,
селёдкой; трое танкистов над костерком варили в котелке
грибной суп; танки загромоздили всю поляну к югу от станции.
Ромашов заметил несколько суетящихся офицеров и старшин, но
все они, как показалось, не знали, что делать дальше и ждали
команды начальства.
– Товарищ старший лейтенант, – позвал телефонист.
– «Десятый».
Ромашов, повернувшись, задел раненой рукой ветку кривой
берёзки. Острая боль перехватила дыхание, перед глазами
завертелись синие мёртвые огоньки; подойдя к валежине, на
которой стояла рация, он сказал в трубку:
