Page 405 - И жили люди на краю

402
резкий луч фонарика. Тишину пронзил окрик. По тому, как
требовательно он прозвучал, Ким понял: надо остановиться.
Снизу на него глянуло широкое ухмыляющееся лицо.
– Я переводчик, – представилось. – Господин начальник
спрашивает, куда вы направляетесь? В городе и без вас очень
много людей.
– Мне нужно... – сказал Ким, но его перебил попутчик.
– Погодите. – И попросил переводчика: – Скажите
господину, что мы едем домой. Наш адрес: Минами-два, дом
восемь. – Киму шепнул: – Переночуете у меня.
Переводчик повернулся и что-то передал в темноту
по-русски. Затем произнёс на родном языке:
– Господин начальник сомневается, что вы из Тоёхары.
– Скажите господину, что я писатель. Моэдо Нобуэй.
– О, как приятно! Я читал две ваши книги! – воскликнул
переводчик и опять в темноту – по-русски; он говорил с
невидимым человеком с минуту, и объявил:
– Господин начальник сказал, что он такого писателя не
знает... Слезайте. Вас проводят. И не подумайте побежать: пуля
– догонит.

СПЕЦПОЕЗД ДЛЯ ГУБЕРНАТОРА

Слухи – ложные и правдивые, – словно паутина оплетали
города и селения; многие японцы запутывались в них, жили
тревожно, почувствовав себя вдруг пришлыми на земле, которую
считали своею; ещё не все потеряли на ней, но уже – подобны
сакуре перед осенью или путнику, которого в дороге застал
мокрый снег: поздно бежать за зонтом, знобко от всего, что
вокруг.
Русские военные – требовательны и решительны, с ними