Page 767 - И жили люди на краю

764
желание выстрелить – да, если шлёпнет одного из двоих, которые
допрашивали, то, может, обезопасит себя от дальнейших
преследований. Ведь стоит этому лейтенанту добраться до своих,
сказать, что видел убежавшего шпиона, как начнут искать.
Собственно, и без того ищут. Значит, нужно, чтоб офицер
остался возле лужи. Иван отвёл чуть вбок колючую ветку,
прицелился в спину, под левую лопатку. И не смог нажать на
курок. Нельзя. Подумают, что русского офицера убила толпа,
вывалившаяся из кинотеатра. Возможно, найдут Дон Хи и
обвинят в убийстве.
Офицер подозрительно осмотрел юношу, что-то спросил и,
не поняв чужой речи, выругался и вышел на середину улицы.
Несколько мгновений решал: в какую сторону пойти, и
направился к северному вокзалу. Смолин, прячась за лачугами и
сараями, продвигался вдоль линии; миновав переезд, присел
между ларьками, держа пистолет обеими руками. Сердце,
защемлённое волнением, билось толчками – никогда не стрелял в
людей, не убивал. Но тут приспичило.
Неожиданно офицера заслонила чёрная лошадь. В
следующую секунду он запрыгнул на сиденье брички, и она,
развернувшись к Смолину задком, укатила в город.
С того дня Иван был чрезвычайно осторожным: старался не
появляться без надобности в людных местах, ходил по
закоулкам, но никак не сделаться незаметным – работа у него
такая, среди японцев, на виду. И то в одном месте, то – в другом.
Начальство довольно им. Но он внезапно и тяжело «заболел».
Высокое кровяное давление, шумы в сердце и воспаление
голеностопного сустава – Иван так припадал на левую ногу, что,
казалось, вообще не ходок без костылей. Рентгеновского
аппарата не было, и врач, молодой и очкастый, единственное, что
мог посоветовать, – это «пока сидеть дома и парить ногу в
горячей воде с горчицей». Вместо себя Смолин предложил