Page 912 - И жили люди на краю

909
отца, что тюрьма по нему плакала, но сам сгинул. И, понимаешь,
её не потрясло, что отец – убийца. «Ну и что? – фыркнула. – Из
века в век сильный убирал с дороги слюнтяев». Откуда это у неё,
а? Не понимаю...
В воскресенье, если даже пасмурно висели тучи, они
уходили в город. В деревянном сыроватом кинотеатре
«Совкино», что широко стоял между вокзалом и зданием
редакций газет, смотрели фильм, порой – два, переходя из зала в
зал. Но самым приятным для близняшек было катание в
вагончиках по детской железной дороге – их бодро тянул
маленький паровозик, но гудел он как настоящий. Девчонки с
грустинкой выпрыгивали на дощатый перрон – короткая поездка
только возбуждала их желание долго и далеко ехать и ехать.
Оля как-то спросила:
– На материк мы когда-нибудь поплывём?
Лена подхватила:
– А там на поезде. Чтоб глядеть, глядеть – и Москву
увидим. Точно?
– Точно, – сказал Михаил. – Денег скопим и поедем. Через
всю страну. К Черному морю.
Когда возвращались домой – дочери шли впереди. Надежда
проговорила, как бы смеясь над собою, стыдливо:
– Меня и саму куда-то тянет. Подчас – спасу нет. Всё
бросила бы. Хочется пожить не так, а по-человечески.
– Это естественно, Надя, и должно всё получиться. Там я не
мечтал даже о том, что имею сейчас. Думаю, наступит хорошая
жизнь. Наступит!
– Да я и не ною, – сказала Надежда и прижалась к Михаилу.
– Понимаешь?.. Только не смейся. Я со школы, с пятого класса
удивляюсь: почему русские открывали сибирские земли,
якутские, приамурские, Чукотку. Камчатку, Сахалин, даже
Аляску. Всё – на север да на восток, где морозы, снегу по горло.