Page 286 - Возле моря

хотел бы жить с Отохимэ. Да невозможно оттого, что не пред-
ставляет, как уйдёт от Симико, от дочерей, оттого, что не нужен
он родителям Отохимэ ни здесь, ни тем более там, в Японии.
Он и она, как две речки, впадающие в залив с противопо-
ложных берегов, – лишь на мгновения соприкасаются, и тут же
их безжалостно разъединяют солёные волны.
Снова подошёл синдо.
– Утихает, – произнёс и почмокал толстыми губами; он
всегда чмокает, если ему что-то не ясно. – Сухой кас начнём
собирать.
– Давай. А завтра, как договорились, икрянщика приму, –
Ульян побрёл в другую от синдо сторону вдоль циновок. И
впервые остро ощутил, как надоели и сети, и рыба, и вонь, и
тюки, и торги. Всё надоело! Тяжело даётся малый заработок. А на
большой не разгонишься.
Неглупые головы в своих конторах расчётливо порешили:
на таких вот мелких промыслах пускай изламываются люди в
семи потах. С весны до осени на одёжу и еду им хватает, зиму
как-нибудь перебьются, а с нового пригрева, когда солнце объест
у берегов ледяной припай, со свежим рвением потянут в море
невод.
Ни один рыбак не скопил себе столько жирку, сколько его у
нагульной селёдки под кожей, но участь рыбака такая же, как у
выловленной им рыбы – вываривается, выжимается, разбивается
в работе и в конце концов сам становится касом. Только вла-
деющие многими промыслами снимают наваристые доходы да
скупщики-перекупщики стригут барыши.
Он тоже ненамного отличается от сезонных работников. Но
где и что лучше найдёшь?
Брёл Ульян по берегу, насильно отстраняя думы об Ото-
химэ, стараясь увлечь себя осмотром каса. Но тошно уж смотреть
на него. Наверное, и у работников время от времени вскипает, как
грязная пена над котлами, отвращение к тому, что делают.
Только и они где и что лучше этого найдут?
Вон Осиро, синдо, проворный, жилистый мужичок, ходит
ли, давая указания рыбакам, или сядет перекусить, шевелит

284