Page 43 - На хвосте креветки

Любовь Безбах. Повествование

* * *
Чиновник миграционной службы в Тоёхаре сообщил Шиме, что
власти собирались перевести утар Сирикоро в другой район, но
айны снялись с места и ушли в неизвестном направлении.
– Со временем утар обязательно отыщется. На Карафуто не
останется незаселенных мест, а все айны будут проживать в отдель-
ных селениях, – добавил он на прощание.
Пришлось возвращаться домой ни с чем и пересказывать ве-
сти Турешмат. Девушка слушала и согласно кивала головой, словно
ожидала услышать именно это. В глаза она не смотрела, и Шима
безуспешно пытался поймать ее взгляд.
– Ты так сильно хочешь вернуться в свой утар?
– Мне больше некуда идти.
– Твои родные когда-нибудь отыщутся. Я ухожу в экспедицию,
живи у меня по-прежнему. Честно говоря, меня сильно беспокоит,
что тебя придется оставить одну. Если бы ты имела гражданство,
все было бы гораздо проще.
– Мне никто не даст гражданство, – безучастно ответила Ту-
решмат.
– Почему же? Все не так безнадежно. Если ты обратишься с
просьбой о гражданстве, тебе наверняка откажут. Но если заручить-
ся поддержкой японца, то шансы есть.
– Шима, зачем мне гражданство? Меня больше заботит, что ты
надолго уедешь, а я буду несколько месяцев без тебя.
– А знаешь, что заботит меня? Что я вернусь, а тебя нет. Что ты
меня не дождешься. Узнаешь, где твой утар или любой другой, и
уйдешь. Ты меня дождешься, Турешмат?
«Дождется, дождется, дождется!» – торопливо шелестел весен-
ний дождь, хлынувший вдруг и накрывший беспокойный город.

* * *
Шум дождя, всегда усыпляющий ночью, сейчас не давал заснуть.
Хаттори Кичиро ворочался, зябнул в холодной постели, злился на
непрошеную бессонницу. Дождь застал его вечером, когда Хатто-
ри, возвращаясь из магазина, уже подходил к дому. Первые капли
прошуршали по саду, словно кто-то пробежал за спиной, потом на
мгновение стихло, и тогда торговцу в сумеречных голых кустар-
никах померещился Сирикоро, пригнувшийся, будто тигр перед
прыжком. Тут обрушился ливень и скрыл кусты, и Хаттори, втянув
голову в плечи, побежал к дверям.

41