Page 38 - Страдания юного Вертера

37

бя ученой, говорит о пересмотре канона, ратует за новомодное морально-критическое пре-
образование христианства, пожимает плечами по поводу лафатеровских фантазий, а сама
так больна, что не в состоянии радоваться божьему миру. Только такая тварь и могла сру-
бить мои ореховые деревья. Подумай, я никак не могу прийти в себя!.. От палых листьев у
нее, видишь ли, грязно и сыро во дворе, деревья заслоняют ей свет, а когда поспевают ор е-
хи, мальчишки сбивают их камнями, и это действует ей на нервы, это мешает ее глубоким
размышлениям, мешает взвешивать сравнительные достоинства Кенникота, Землера и Ми-
хаэлиса. Видя недовольство обитателей села и в особенности стариков, я спросил их: «Как
же вы это потерпели?» – «У нас, когда староста чего захочет, против его воли не пойдешь».
А все-таки есть на свете справедливость! Пастору самому несладко приходится от жениных
причуд, так он решил хоть извлечь из них прибыль и поделиться ею со старостой. Об этом
проведала палата и заявила: «Руки прочь!» (Она издавна предъявляла права на ту часть пас-
торской усадьбы, где стояли деревья) – и продала их с торгов. И вот они лежат. Ах, будь я
государем, я бы показал всем им – пасторше, старосте и палате… Государем! Да будь я гос-
ударем, разве трогали б меня деревья в моей стране!

10 октября

Едва я загляну в ее черные глаза, как мне уже хорошо. И понимаешь, что мне досад-
но, – Альберт, по-видимому, не так счастлив, как он… надеялся, а я… был бы счастлив, если
бы… Я не люблю многоточий, но тут иначе выразиться не могу и выражаюсь, по-моему, до-
статочно понятно.

12 октября

Оссиан вытеснил из моего сердца Гомера. В какой мир вводит меня этот великан!
Блуждать по равнине, когда кругом бушует буря и с клубами тумана, при тусклом свете л у-
ны, гонит души предков, слушать с гор сквозь рев лесного потока приглушенные стоны ду-
хов из темных пещер и горестные сетования девушки над четырьмя замшелыми, поросшими
травой камнями, под которыми покоится павший герой, ее возлюбленный! И вот я вижу его,
седого странствующего барда, он ищет на обширной равнине следы от шагов своих предков,
но, увы, находит лишь их могилы и, стеная, поднимает взор к милой вечерней звезде, что
закатывается в бурное море, и в душе героя оживают минувшие времена, когда благосклон-
ный луч светил бесстрашным в опасности и месяц озарял их увитый цветами победоносный
корабль; я читаю глубокую скорбь на его челе, я вижу, как, изнывая в одиночестве, бредет к
могиле последний из великих, как впивает все новые, мучительно-жгучие радости от бес-
плотного присутствия родных теней и, глядя на холодную землю, на высокую колышущую-
ся траву, восклицает: «Придет, придет тот странник, что знал меня в моей красе, и спросит
он: где же певец, прекрасный сын Фингала? Стопы его попирают мою могилу, и тщетно ме-
ня он ищет на земле». И тут, о друг, мне хочется, подобно благородному оруженосцу, обна-
жить меч, разом освободить моего господина от мучительных судорог медленного умирания
и послать вслед освобожденному полубогу собственную душу.

19 октября

Ах, какая пустота, какая мучительная пустота у меня в груди! Часто мне кажется, если
бы я мог хоть раз, один только раз прижать ее к сердцу, вся пустота была бы заполнена.

26 октября

Да, мне ясно, дорогой мой, мне ясно и с каждым днем все яснее, что жизнь одного че-
ловека значит мало, почти ничего не значит. К Лотте пришла подруга, а я ушел в соседнюю
комнату достать книгу, но читать не мог и взялся за перо. Мне был слышен их тихий разго-
вор; они рассказывали друг другу какие-то незначительные истории, городские новости: эта
выходит замуж, та больна, очень больна. У нее сухой кашель, а лицо – кожа да кости, и с