Page 44 - Страдания юного Вертера

43

боялся, что нарушил доброе согласие между Альбертом и его женой, корил за это себя, но
втайне возмущался мужем.
Дорогой мысли его вернулись к этому предмету. «Нет, – повторял он про себя с зата-
енной яростью, – какое там сердечное, ласковое, любовное, участливое отношение, какая
там невозмутимая, нерушимая верность! Пресыщение и равнодушие – вот оно что! Всякое
ничтожное дело привлекает его больше, чем милая, прелестная жена. Разве он ценит свое
счастье? Разве чтит ее, как она того заслуживает? Она принадлежит ему, ну да, принадл е-
жит… я это знаю, как знаю многое другое; хоть я и свыкся как будто с этой мыслью, она
еще сведет меня с ума, она доконает меня. А разве дружба ко мне выдержала испытание?
Нет, в самой моей привязанности к Лотте он видит посягательство на свои права, в моем
внимании к ней усматривает безмолвный укор. Я чувствую, я знаю достоверно, ему непри-
ятно меня видеть, он хочет, чтобы я уехал, мое присутствие тяготит его».
Не раз Вертер замедлял свой стремительный шаг, не раз останавливался и, казалось,
думал повернуть назад, но тем не менее продолжал путь и так, размышляя и разговаривая
сам с собой, как бы помимо воли добрался до охотничьего дома.
Он вошел, осведомился о старике и Лотте, заметил волнение в доме. Старший мальчик
сказал ему, что в селении, в Вальхейме, случилось несчастье: убили одного крестьянина!
Это известие не привлекло его внимания. Он вошел в комнату и застал Лотту в разгар спора
с отцом: старик желал, невзирая на болезнь, самолично отправиться на место преступления.
Преступник еще не был обнаружен, убитого нашли утром на пороге дома, имелись кое-
какие подозрения: покойный служил в работниках у одной вдовы, которая держала раньше
другого работника и не добром рассталась с ним.
Услышав эти слова, Вертер стремительно вскочил. «Быть не может! – воскликнул он. –
Я сейчас же, сию минуту бегу туда». Он поспешил в Вальхейм, воспоминания оживали пе-
ред ним, он ни минуты не сомневался, что убийство совершил тот самый парень, который не
раз беседовал с ним и так стал ему близок.
Ему пришлось пройти под липами, чтобы добраться до харчевни, куда отнесли тело, и
вид любимого уголка на этот раз ужаснул его. Порог, где так часто играли соседские дети,
был запачкан кровью. Любовь и верность – лучшие человеческие чувства – привели к наси-
лию и убийству. Могучие деревья стояли оголенные и заиндевелые, с пышной живой изго-
роди, поднимавшейся над низенькой церковной отрадой, облетела листва, и сквозь сучья
виднелись покрытые снегом могильные плиты.
Едва он подошел к харчевне, перед которой собралось все село, как поднялся шум. Из-
далека показалась кучка вооруженных людей, и в толпе закричали, что ведут убийцу. Вертер
стал смотреть вместе со всеми и убедился в своей правоте. Убийца был тот самый работник,
который так любил свою хозяйку-вдову. Бедный малый бродил по окрестностям, полный
затаенной злобы и тихого отчаяния, и еще недавно повстречался ему.
«Что ты сделал, несчастный!» – крикнул Вертер, бросаясь к арестованному. Тот по-
смотрел на него задумчиво, помолчал и наконец отчеканил невозмутимым тоном:
«Не бывать ей ни с кем и с ней никому не бывать!» Его ввели в харчевню, а Вертер по-
спешил прочь.
Это страшное, жестокое впечатление произвело в нем полный переворот, на миг
стряхнуло с него грусть, уныние, тупую покорность. Жалость властно захватила его, он ре-
шил во что бы то ни стало спасти того человека. Он так понимал всю глубину его страдания,
так искренне оправдывал его даже в убийстве, так входил в его положение, что твердо рас-
считывал внушить свои чувства и другим. Ему не терпелось встать на защиту несчастного,
пламенные речи просились с его губ, он спешил в охотничий дом и по дороге уже приводил
вполголоса все те доводы, с которыми выступит перед амтманом.
Войдя в комнату, он застал там Альберта и на миг растерялся, но вскоре снова овладел
собой и поспешил изложить амтману свое мнение. Хотя Вертер с величайшей искренно-
стью, горячностью и страстностью говорил все то, что может сказать человек в оправдание
Человека, старик покачивал головой, – как и следовало ожидать, ничуть не тронутый его
словами. Наоборот, он прервал нашего приятеля, стал резко возражать ему и порицать за то,
что он берет под защиту убийцу. Затем указал, что таким путем недолго упразднить все за-
коны и подорвать устои государства, и в заключение добавил, что не может взять на себя