Page 47 - Страдания юного Вертера

46

срывать плод, пока он не созрел. А за две недели многое решится. Матушке моей передай,
чтобы молилась за своего сына и простила все огорчения, какие я причинил ей. Такова уж
моя доля – огорчать тех, кому я обязан дарить радость. Прощай, бесценный друг! Да будет с
тобою благословение господне! Прощай!

Что происходило тем временем в душе Лотты, каковы были ее чувства к мужу и к
несчастному ее другу, этого мы не дерзаем передать словами, но, зная ее натуру, можем по-
нять многое, а чистая женская душа, заглянув в ее душу, пособолезнует ей.
Известно одно – она приняла твердое решение сделать все возможное, чтобы удалить
Вертера, и медлила, лишь щадя его из сердечного дружеского участия, ибо знала, какой это
будет для него тяжкой, почти что невыполнимой жертвой. Однако обстоятельства все
настойчивее требовали от нее решительных действий; правда, муж брал пример с нее и не
затрагивал этого вопроса, но тем важнее было ей на деле доказать, что своими помыслами
она достойна его.
В тот самый день, когда Вертер написал только что приведенное письмо к другу, в
воскресенье перед рождеством, он вечером пошел к Лотте и застал ее одну. Она приводила в
порядок игрушки, которые приготовила к празднику своим младшим братьям и сестрам. Он
заговорил о том, как обрадуются малыши, и припомнил те времена, когда неожиданно рас-
пахнутые двери и зрелище нарядной елки с восковыми свечами, сластями и яблоками при-
водило его в невыразимый восторг.
– Вы тоже получите подарочек, если будете умницей, – сказала Лотта, скрывая свое
замешательство под милой улыбкой. – Вам достанется витая свечка и еще кое-что.
– А что, по-вашему, значит быть умницей? – вскричал он. – Лотта, дорогая! Каким мне
быть, как себя вести?
– В четверг вечером – сочельник, придут дети и отец тоже, и каждый получит свое.
Приходите и вы тогда, не раньше. – Вертер опешил. – Прошу вас, послушайтесь меня, –
продолжала она, – иначе нельзя, пощадите мой покой, так не может, не может продолжать-
ся.
Он отвел от нее взгляд и зашагал по комнате, повторяя сквозь зубы: «Так не может
продолжаться!» Лотта почувствовала, в какое ужасное состояние привели его сказанные ею
слова, и пыталась отвлечь его посторонними вопросами, но тщетно.
– Нет, Лотта, – вскричал он, – больше я вас не увижу!
– Да почему же? – запротестовала она. – Вы можете и должны видеться с нами, Вер-
тер, только будьте благоразумны. Ах, зачем вы родились таким порывистым, зачем так
страстно и упорно увлекаетесь всем, за что бы ни брались? Прошу вас, – повторила она, взяв
его за руку, – будьте благоразумны! Сколько разнообразных наслаждений дарят вам ваши
знания, ваши способности, ваш ум! Будьте же мужчиной! Отрешитесь от своей несчастной
привязанности к той, кто может лишь жалеть вас. – Он заскрежетал зубами и мрачно по-
смотрел на нее. Она продолжала, не отпуская его руки: – На одно мгновение отрезвитесь,
Вертер. Разве вы не чувствуете, что сами себя обманываете и умышленно ведете к гибели?
На что вам я, Вертер, именно я, собственность другого? На что вам это? Ох, боюсь я, боюсь,
не потому ли так сильно ваше желание, что я для вас недоступна?
Он выдернул свою руку и устремил на нее негодующий взгляд.
– Умно, – произнес он, – очень умно! Это, должно быть, мнение Альберта? Тонко!
Очень тонко!
– Так всякий бы рассудил, – ответила она. – Неужто во всем мире не найдется девушки
вам по сердцу? Превозмогите себя, поищите, и, клянусь вам, вы ее найдете; меня уже давно
пугает то, что вы за последнее время замкнулись в таком тесном кругу, это страшно и для
вас и для нас. Превозмогите же себя. Путешествие непременно рассеет вас! Поищите,
найдите предмет, достойный вашей любви, а тогда возвращайтесь, и мы будем вместе
наслаждаться благами истинной дружбы.
– Это стоило бы напечатать, – заметил он с холодной усмешкой, – и рекомендовать
всем гувернерам. Милая Лотта! Потерпите еще немножко, не трогайте меня, и все образует-
ся!
– С одним условием, Вертер, вы придете не раньше сочельника!