Page 50 - Страдания юного Вертера

49

черних мошек, жужжа, кружится над полем. Чего же ты ищешь, прекрасное светило? Но,
улыбнувшись, ты уходишь, и радостно играют вокруг тебя волны, лаская золото твоих во-
лос. Прощай, спокойный луч! Явись, прекрасный свет великой души Оссиана!
И вот он является во всей своей мощи. Я вижу ушедших из жизни друзей, они собра-
лись на Лоре, как в дни, давно минувшие. Фингал подобен туманному столбу; и с ним его
герои, а там и барды песнопений: седой Уллин! И статный Рино! Альпин, пленительный п е-
вец! И ты, скорбящая Минона! Как же изменились вы, друзья, с тех пор что отшумели пиры
на Сельме, когда мы состязались в песнях, подражая весенним ветеркам, колеблющим на
холме тихонько шелестящую траву.
Тут вышла Минона, сияя красотой; взор ее был потуплен, и слезы стояли на глазах, а
косы струились тяжелыми волнами, их развевал ветер, дующий с гор. И омрачились души
героев, едва зазвучал ее волшебный голос, ибо не раз видели они могильный склеп Сальгара
и мрачное жилище белой Кольмы, сладкоголосой Кельмы, покинутой на холме; Сальгар
обещал ей прийти; но тьма сгустилась вокруг. Слушайте голос Кольмы, одиноко сидящей на
холме.

Кольма

Ночь! И я одна, забытая в бурю на холме. Ветер свищет в ущельях. Поток стремится
вниз с утеса. А я забыта в бурю на холме, и негде мне укрыться от дождя.
Выйди, месяц, из-за туч! Явитесь, звезды ночи! Пусть ваш свет укажет мне дорогу ту-
да, где мой любимый отдыхает от трудов охоты, лежит с ним рядом спущенный лук, и уста-
лые псы окружают его! А я сижу здесь одна на утесе, и под ним бурлит поток. Поток ревет,
и буря бушует, и мне не слышен голос любимого.
Зачем же медлит мой Сальгар? Забыл, что дал он мне слово? Вот дерево, и вот утес, а
рядом бурлит поток! Ты обещал прийти, когда настанет ночь; неужели заблудился, мой
Сальгар? Я хотела бежать с тобой, покинуть гордых отца и брата! Давно роды наши враж-
дуют, но мы не можем быть врагами, о Сальгар!
Замолкни на мгновенье, о ветер! Утихни на мгновенье, поток! Пусть голос мой звучит
в долине, чтобы путник услыхал меня! Сальгар, я тебя зову! Вот утес, вот дерево! Сальгар!
Возлюбленный! И я здесь; что же ты медлишь прийти?
Взошла луна, в долине блестит поток, и камни скал сереют по склонам холма; но нет и
нет Сальгара, собаки лаем не возвещают о нем. Я сижу здесь одна.
А кто ж те двое, что лежат внизу, в долине? Мой брат? Мой милый? Откликнитесь,
друзья! Они не отвечают. Страх стеснил мне сердце! Увы, они убиты! Мечи их окровавлены
в бою! О брат мой, брат! Зачем убил ты моего Сальгара? О мой Сальгар! Зачем ты убил мое-
го брата? Я вас обоих так любила! Ты был прекрасен среди тысяч у холма! Он был грозен в
сражении. Ответьте мне! Откликнитесь на голос мой, любимые! Увы! Они молчат, молчат
навеки! И грудь их холодна, как грудь земли!
С уступов этого холма, с вершины, где воет буря, отвечайте мне, духи мертвых! Гово-
рите, я не испугаюсь! Куда ушли вы на покой? Где вас искать, в каких горных пещерах? Ни
отзыва в вое ветра, ни шепота в дыхании бури.
Я сижу в тоске, я жду в слезах, когда настанет утро. Ройте могилу, друзья усопших, но
не засыпайте ее, пока я не приду. Жизнь ускользает от меня, как сон, зачем мне оставаться
среди живых? Здесь я буду жить с друзьями, у потока, близ гремящих скал. Когда стемнеет
– на холме и над равниной засвищет ветер, мой дух восстанет в дыхании ветра и будет опла-
кивать смерть друзей. Охотник в шалаше услышит меня, и устрашится, и будет пленен моим
голосом, так сладко буду я петь о моих друзьях, равно мною любимых!

Так ты пела, Минона, кроткая, стыдливая дочь Тормана. И мы рыдали над Кольмой, и
омрачались наши души.
Тут с арфой вышел Уллин и спел нам песнь Альпина. Ласково звучал голос Альпина, а
Рино душой подобен был огненной стреле. Но тесный гроб стал им жилищем, и голоса их
отзвучали в Сельме.
Однажды Уллин вернулся с охоты, когда герои были еще живы, и услышал, как со-