Page 273 - Идиот

- А вы и не примечаете?
- А я и не примечаю-с, хе-хе! И представьте себе, многоуважаемый князь, - хотя
предмет и не достоин такого особенного внимания вашего, всегда-то карманы у меня
целехоньки, а тут вдруг в одну ночь такая дыра! Стал высматривать любопытнее, как бы
перочинным ножичком кто прорезал; невероятно почти-с.
- А… генерал?
- Целый день сердился, и вчера, и сегодня; ужасно недоволен-с; то радостен и вакхичен
даже до льстивости, то чувствителен даже до слез, а то вдруг рассердится, да так, что я даже
и струшу-с, ей богу-с; я, князь, все-таки человек не военный-с. Вчера в трактире сидим, а у
меня как бы невзначай пола выставилась на самый вид, гора горой; косится он, сердится.
Прямо в глаза он мне теперь давно уже не глядит-с, разве когда уж очень хмелен или
расчувствуется; но вчера раза два так поглядел, что просто мороз по спине прошел. Я,
впрочем, завтра намерен бумажник найти, а до завтра еще с ним вечерок погуляю.
- За что вы так его мучаете? - вскричал князь.
- Не мучаю, князь, не мучаю, - с жаром подхватил Лебедев; - я искренно его люблю-с
и… уважаю-с; а теперь, вот верьте не верьте, он еще дороже мне стал-с; еще более стал
ценить-с!
Лебедев проговорил все это до того серьезно и искренно, что князь пришел даже в
негодование.
- Любите, а так мучаете! Помилуйте, да уж тем одним, что он так на вид положил вам
пропажу, под стул да в сюртук, уж этим одним он вам прямо показывает, что не хочет с вами
хитрить, а простодушно у вас прощения просит. Слышите: прощения просит! Он на
деликатность чувств ваших, стало быть, надеется; стало быть, верит в дружбу вашу к нему. А
вы до такого унижения доводите такого… честнейшего человека!
- Честнейшего, князь, честнейшего! - подхватил Лебедев, сверкая глазами: - и именно
только вы один, благороднейший князь, в состоянии были такое справедливое слово сказать!
За это-то я и предан вам даже до обожания-с, хоть и прогнил от разных пороков! Решено!
Отыскиваю бумажник теперь же, сейчас же, а не завтра; вот, вынимаю его в ваших глазах-с;
вот он, вот он; вот и деньги все на-лицо; вот, возьмите, благороднейший князь, возьмите и
сохраните до завтра. Завтра или послезавтра возьму-с; а знаете, князь, очевидно, что у меня
где-нибудь в садике под камушком пролежали в первую-то ночь пропажи-с; как вы думаете?
- Смотрите же, не говорите ему так прямо в глаза, что бумажник нашли. Пусть
просто-запросто он увидит, что в поле больше ничего нет ничего, и поймет.
- Так ли-с? Не лучше ли сказать, что нашел-с, и притвориться, что до сих пор не
догадывался?
- Н-нет, - задумался князь, - н-нет, теперь уже поздно; это опаснее; право, лучше не
говорите! А с ним будьте ласковы, но… не слишком делайте вид, и… и… знаете…
- Знаю, князь, знаю, то-есть знаю, что пожалуй и не выполню; ибо тут надо сердце
такое, как ваше иметь. Да к тому же и сам раздражителен и повадлив, слишком уж он
свысока стал со мной иногда теперь обращаться; то хнычет и обнимается, а то вдруг начнет
унижать и презрительно издеваться; ну, тут я возьму, да нарочно полу-то и выставлю, хе-хе!
До свиданья, князь, ибо очевидно задерживаю и мешаю, так сказать, интереснейшим
чувствам…
- Но, ради бога, прежний секрет!
- Тихими стопами-с, тихими стопами-с!
Но хоть дело было и кончено, а князь остался озабочен чуть ли не более прежнего. Он с
нетерпением ждал завтрашнего свидания с генералом.

IV.