Page 52 - Идиот

тучный, с багрово-красным, мясистым и обрюзглым лицом, обрамленным густыми седыми
бакенбардами, в усах, с большими, довольно выпученными глазами. Фигура была бы
довольно осанистая, если бы не было в ней чего-то опустившегося, износившегося, даже
запачканного. Одет он был в старенький сюртучек, чуть не с продравшимися локтями; белье
тоже было засаленное, - по-домашнему. Вблизи от него немного пахло водкой; но манера
была эффектная, несколько изученная и с видимым ревнивым желанием поразить
достоинством. Господин приблизился к князю, не спеша, с приветливою улыбкой, молча
взял его руку, и, сохраняя ее в своей, несколько времени всматривался в его лицо, как бы
узнавая знакомые черты.
- Он! Он! - проговорил он тихо, но торжественно: - как живой! Слышу, повторяют
знакомое и дорогое имя, и припомнил безвозвратное прошлое… Князь Мышкин?
- Точно так-с.
- Генерал Иволгин, отставной и несчастный. Ваше имя и отчество, смею спросить?
- Лев Николаевич.
- Так, так! Сын моего друга, можно сказать, товарища детства, Николая Петровича?
- Моего отца звали Николаем Львовичем.
- Львович, - поправился генерал, но не спеша, а с совершенною уверенностью, как
будто он нисколько и не забывал, а только нечаянно оговорился. Он сел, и, тоже ваяв князя
за руку, посадил подле себя. - Я вас на руках носил-с.
- Неужели? - спросил князь; - мой отец уж двадцать лет как умер.
- Да; двадцать лет; двадцать лет и три месяца. Вместе учились; я прямо в военную…
- Да и отец был в военной, подпоручиком в Васильковском полку.
- В Беломирском. Перевод в Беломирский состоялся почти накануне смерти. Я тут
стоял и благословил его в вечность. Ваша матушка…
Генерал приостановился как бы от грустного воспоминания.
- Да и она тоже полгода спустя потом умерла от простуды, - сказал князь.
- Не от простуды. Не от простуды, поверьте старику, Я тут был, я и ее хоронил. С горя
по своем князе, а не от простуды. Да-с, памятна мне и княгиня! Молодость! Из-за нее мы с
князем, друзья с детства, чуть не стали взаимными убийцами.
Князь начинал слушать с некоторою недоверчивостью.
- Я страстно влюблен был в вашу родительницу, еще когда она в невестах была, -
невестой друга моего. Князь заметил и был фрапирован. Приходит ко мне утром в седьмом
часу, будит. Одеваюсь с изумлением; молчание с обеих сторон; я все понял. Вынимает из
кармана два пистолета. Через платок. Без свидетелей. К чему свидетели, когда чрез пять
минут отсылаем друг друга в вечность? Зарядили, растянул, платок, стали, приложили
пистолеты взаимно к сердцам и глядим друг другу в лицо. Вдруг слезы градом у обоих из
глаз, дрогнули руки. У обоих, у обоих, разом! Ну, тут, натурально, обќятия и взаимная
борьба великодушия. Князь кричит: твоя, я кричу: твоя! Одним словом… одним словом… вы
к нам… жить?
- Да, на некоторое время, быть может, - проговорил князь, как бы несколько заикаясь.
- Князь, мамаша вас к себе просит, - крикнул заглянувший в дверь Коля. Князь
привстал было идти, но генерал положил правую ладонь на его плечо и дружески пригнул
опять к дивану.
- Как истинный друг отца вашего, желаю предупредить,. - сказал генерал, - я, вы видите
сами я пострадал, по трагической катастрофе; но без суда! Без суда! Нина Александровна -
женщина редкая. Варвара Ардалионовна дочь моя - редкая дочь! По обстоятельствам
содержим квартиры - падение неслыханное! Мне, которому оставалось быть
генерал-губернатором!.. Но вам мы рады всегда. А между тем у меня в доме трагедия!
Князь смотрел вопросительно и с большим любопытством.
- Приготовляется брак, и брак редкий. Брак двусмысленной женщины и молодого
человека, который мог бы быть камер-юнкером. Эту женщину введут в дом, где моя дочь и
где моя жена! Но покамест я дышу, она не войдет! Я лягу на пороге, и пусть перешагнет чрез