Page 53 - Идиот

меня!.. С Ганей я теперь почти, не говорю, избегаю встречаться даже. Я вас предупреждаю
нарочно; коли будете жить у нас, все равно, и без того станете свидетелем. Но вы сын моего
друга, и я в праве надеяться…
- Князь, сделайте одолжение, зайдите ко мне в гостиную, - позвала Нина
Александровна, сама уже явившаяся у дверей.
- Вообрази, друг мой, - вскричал генерал, - оказывается, я-то я няньчил князя на руках
моих!
Нина Александровна укорительно глянула на генерала и пытливо на князя, но не
сказала ни слова. Князь отправился за нею; но только что они пришли в гостиную и сели, а
Нина Александровна только что начала очень торопливо и вполголоса что-то сообщать
князю, как генерал вдруг пожаловал сам в гостиную. Нина Александровна тотчас замолчала
и с видимою досадой нагнулась к своему вязанью. Генерал, может быть, и заметил эту
досаду, но продолжал быть в превосходнейшем настроении духа.
- Сын моего друга! - вскричал он, обращаясь к Нине Александровне: - и так
неожиданно! Я давно уже и воображать перестал. Но, друг мой, неужели ты не помнишь
покойного Николая Львовича? Ты еще застала его… В Твери?
- Я не помню Николая Львовича. Это ваш отец? - спросила она князя.
- Отец; но он умер, кажется, не в Твери, а в Елисаветграде, - робко заметил князь
генералу. - Я слышал от Павлищева…
- В Твери, - подтвердил генерал; - перед самою смертью состоялся перевод в Тверь, и
даже еще пред развитием болезни. Вы были еще слишком малы и не могли упомнить, ни
перевода, ни путешествия; Павлищев же мог ошибиться, хотя и превосходнейший был
человек.
- Вы знали и Павлищева?
- Редкий был человек, но я был личным свидетелем. Я благословлял на смертном
одре…
- Отец мой ведь умер под судом, - заметил князь снова, - хоть я и никогда.не мог
узнать, за что именно; он умер в госпитале.
- О, это по делу о рядовом Колпакове, и, без сомнения, князь был бы оправдан.
- Так? Вы наверно знаете? - спросил князь с особенным любопытством.
- Еще бы! - вскричал генерал. - Суд разошелся, ничего не решив. Дело невозможное!
Дело даже, можно сказать, таинственное: умирает штабс-капитан Ларионов, ротный
командир; князь на время назначается исправляющим должность; хорошо. Рядовой Колпаков
совершает кражу, - сапожный товар у товарища, - и пропивает его; хорошо. Князь, - и
заметьте себе, это было в присутствии фельдфебеля и капрального, - распекает Колпакова и
грозит ему розгами. Очень хорошо. Колпаков идет в казармы, ложится на нары и через
четверть часа умирает. Прекрасно, но случай неожиданный, почти невозможный. Так или
этак, а Колпакова хоронят; князь рапортует, и затем Колпакова исключают из списков.
Кажется чего бы лучше? Но ровно через полгода, на бригадном смотру, рядовой Колпаков,
как ни в чем ни бывало, оказывается в третьей роте второго баталиона Новоземлянского
пехотного полка, той же бригады и той же дивизии!
- Как! - вскричал князь вне себя от удивления.
- Это не так, это ошибка! - обратилась к нему вдруг Нина Александровна, почти с
тоской смотря на него. - Mon mari se trompe.
- Но, друг мой, se trompe, это легко сказать, но разреши-ка сама подобный случай! Все
стали втупик. Я первый сказал бы qu'on se trompe. Но, к несчастию, я был свидетелем и
участвовал сам в комиссии. Все очные ставки показали, что это тот самый, совершенно тот
же самый рядовой Колпаков, который полгода назад был схоронен при обыкновенном
параде и с барабанным боем. Случай действительно редкий, почти невозможный, я
соглашаюсь, но…
- Папаша, вам обедать накрыли, - возвестила Варвара Ардалионовна, входя в комнату.
- А, это прекрасно, превосходно! Я таки проголодался… Но случай, можно сказать,