Page 148 - Мартин Иден

множеством лишенных смысла картинок. А потом я стал набираться
знаний и новых для меня слов, и пережитое оказалось уже не просто
множеством картин. Все по-прежнему было ярко и зримо, но я еще и
научился понимать то, что вижу. Вот тогда я и начал писать по-настоящему,
«Приключение», «Радость», «Выпивка», «Вино жизни», «Толчея»,
любовный цикл и «Голоса моря»– это настоящее. Я напишу и еще такое и
лучше, но писать буду в свободное время. Теперь я больше, не витаю в

облаках. Сперва поденщина и заработок, а уж потом шедевры. Я написал
вчера вечером полдюжины шуточек для юмористических еженедельников,
просто чтобы показать тебе, а когда собрался спать, мне вдруг вздумалось
на пробу написать триолет, тоже шуточный, и за час я их сочинил четыре.
Оплачивают их, должно быть, по доллару за штуку. Четыре доллара за то,
что пришло в голову перед сном.
Этому, конечно, грош цена, работенка скучная и дрянная, но не
скучней и не дрянней, чем корпеть над бухгалтерскими книгами за
шестьдесят долларов в месяц– до самой смерти складывать колонки
бессмысленных цифр. И потом, эта писанина все же как-то связана с
литературой и оставляет мне время писать настоящее.
– Но что пользы писать настоящее, эти твои шедевры? – требовательно
спросила Руфь. – Ты ведь не можешь их продать.
– Ну нет, могу, – начал Мартин, но Руфь его перебила:
– Вот ты назвал все эти вещи, ты считаешь их хорошими, но ведь ни
одну не напечатали. Нельзя нам пожениться и жить на шедевры, которые не

продаются.
– Тогда мы поженимся и станем жить на триолеты, они-то будут
продаваться, – храбро заверил он, обнял любимую и притянул к себе,
однако Руфь осталась холодна.
– Вот послушай, – с напускной веселостью продолжал Мартин. – Не
искусство, зато доллар.
Отлучился я кстати, А ко мне между тем Заявился приятель, Думал
денег занять он – И напрасно совсем:
Он явился некстати И отбыл ни с чем.1
Веселенький ритм этих стишков никак не вязался с унынием, которое
проступило на лице Мартина, когда он кончил. Вызвать улыбку у Руфи ему
не удалось. Она смотрела на него серьезно, с тревогой.

1 Перевод стихов здесь и далее Н. Галь.
– Может быть, это и доллар, – сказала она, – но это доллар шута, плата
клоуну в цирке. Неужели ты не понимаешь, Мартин, для тебя это
унизительно. Я хочу, чтобы человек, которого я люблю и уважаю,