Page 149 - Мартин Иден

занимался чем-то более достойным и утонченным, чем сочинение шуточек
и жалких виршей.
– Ты хочешь, чтобы он походил… допустим, на мистера Батлера? –
подсказал Мартин.
– Я знаю, что ты не любишь мистера Батлера…
– Мистер Батлер человек как человек, – прервал Мартин. – Мне только
не нравится, что у него несварение желудка. Но хоть убей, не вижу

разницы, сочинять ли шуточки и забавные стишки, или печатать на
машинке, писать под диктовку и вести конторские книги. Все это средства,
не цель. По-твоему, я должен начать со счетовода, чтобы потом стать
преуспевающим адвокатом или коммерсантом. Я же хочу начать с
литературной поденщины, а затем стать настоящим писателем.
– Разница есть, – настаивала Руфь.
– Какая же?
– Так ведь твои хорошие работы, те, которые ты сам считаешь
хорошими, ты не можешь продать. Ты пытался, сам знаешь, но редакторы
их не покупают.
– Руфь, милая, дай мне время, – взмолился он. – Ремесленная работа–
это же ненадолго, я не отношусь к ней серьезно. Дай мне два года. За это
время я добьюсь успеха, и редакторы будут рады купить мои настоящие
работы. Я знаю, что говорю, я верю в себя. Я знаю, на что способен, знаю
теперь и что такое литература, знаю, какую труху поставляют изо дня в
день бездарные щелкоперы, – и знаю, что через два года выйду на прямую

дорогу к успеху. А дельцом мне не стать, коммерсант из меня никакой. Не
по душе мне это. По-моему, все это– скучное, тупое, мелочное
торгашество, путаница и обман. Да что говорить, не гожусь я для этого.
Дальше конторщика я не продвинусь, а конторщик получает гроши, какое
тогда у нас с тобой может быть счастье? Я хочу, чтобы у тебя было все
самое лучшее на свете, и откажусь от этого только во имя чего-то, что будет
еще лучше. И я непременно добьюсь этого, добьюсь всего самого лучшего.
Рядом с доходом преуспевающего писателя деньги мистера Батлера –
просто мелочь. Нашумевшая книга приносит от пятидесяти до ста тысяч
долларов, – иногда больше, иногда меньше, но, как правило, примерно
столько.
Руфь молчала, она была явно разочарована.
– Ну как? – спросил Мартин.

– Я надеялась и рассчитывала на другое. Я думала и продолжаю
думать, что тебе лучше всего изучить стенографию– на машинке ты
печатать умеешь– и пойти служить в контору к папе. Ты очень способный,