Page 228 - Мартин Иден

Он вдруг умолк, посмотрел на Мартина. И тут его осенило, он все
понял. Ужас и недоумение выразились на его лице.
– И вы написали свои потрясающие «Стихи о любви» в честь этой
жалкой девицы, этой бледной немочи!
Миг – и Мартин схватил его за горло, стиснул, затряс так, что у того
застучали зубы. Но, заглянув в глаза Бриссендена, Мартин не увидел там
страха, нет, – разве что любопытство да язвительную усмешку. Мартин

опомнился, одним движением швырнул его поперек кровати и разжал руку.
Минуту-другую Бриссенден задыхался, мучительно хватал ртом
воздух, потом засмеялся.
– Был бы я вашим должником на веки вечные, если б вы окончательно
вытрясли из меня душу, – сказал он.
– Последние дни я на взводе, – извинился Мартин. – Надеюсь, ничего
худого я вам не сделал. Сейчас приготовлю свежий пунш.
– Эх вы, юный эллин! – продолжал Бриссенден. – Вы хотя бы
гордитесь своим телом? Оно того стоит! Ну и силач же вы! Молодая
пантера, львенок. Ну-ну, придется вам поплатиться за этакую силищу.
– То есть? – не поняв, переспросил Мартин и протянул Бриссендену
стакан. – Вот выпейте и не ругайте меня.
– Из-за…– Бриссенден отпил глоток и одобрительно улыбнулся. – Из-
за женщин. Они будут вас донимать всю жизнь, уже донимают, или я
ничего не смыслю. А душить меня не надо, я все равно свое скажу. Это,

конечно, юношеская любовь; но во имя Красоты в следующий раз
покажите, что у вас есть вкус. Боже милостивый, да чего вы ждете от
буржуазной девицы. Забудьте про них. Найдите женщину пылкую, с
горячей кровью, чтоб потешалась над жизнью, и насмехалась над смертью,
и любила, пока любится. Такие женщины есть, и они полюбят вас с такой
же готовностью, как любая малодушная неженка, выросшая под колпаком в
буржуазной теплице.
– Малодушная? – вскинулся Мартин.
– Именно, все они– мелкие души, долбят убогую прописную мораль,
которую сызмальства вдолбили в них, а жить настоящей жизнью боятся.
Они будут любить вас, Мартин, но свою жалкую мораль будут любить
больше. Вам нужно великолепное бесстрашие перед жизнью, души
крупные и свободные, ослепительно яркие бабочки, а не какая-то серенькая
моль. Но если, на свою беду, вы протянете еще долго, вам успеют надоесть

и женщины. Да нет, не протянете вы. Не вернетесь вы к кораблям и морям,
а потому будете слоняться по этим рассадникам заразы, по городам, пока
гниль не проест вас до костей.