Page 50 - Обыкновенная история

– Что ж, разве это не может быть?
– Впрочем, точно, глядя на твою любовь, я думаю, что это даже возможно: глупее
любить нельзя!
– Но она говорит, что надо ждать год, что мы молоды, должны испытать себя… целый
год… и тогда…
– Год! а! давно бы ты сказал! – перебил Петр Иваныч, – это она предложила? Какая же
она умница! Сколько ей лет?
– Восьмнадцать.
– А тебе – двадцать три: ну, брат, она в двадцать три раза умнее тебя. Она, как я вижу,
понимает дело: с тобою она пошалит, пококетничает, время проведет весело, а там… есть
между этими девчонками преумные! Ну, так ты не женишься. Я думал, ты хочешь это
как-нибудь поскорее повернуть, да тайком. В твои лета эти глупости так проворно делаются,
что не успеешь и помешать; а то через год! до тех пор она еще надует тебя…
– Она – надует, кокетничает! девчонка! она, Наденька! фи, дядюшка! С кем вы жили
всю жизнь, с кем имели дела, кого любили, если у вас такие черные подозрения?..
– Жил с людьми, любил женщину.
– Она обманет! Этот ангел, эта олицетворенная искренность, женщина, какую, кажется,
бог впервые создал во всей чистоте и блеске…
– А все-таки женщина, и, вероятно, обманет.
– Вы после этого скажете, что и я надую?
– Со временем – да, и ты.
– Я! про тех, кого вы не знаете, вы можете заключать что угодно; но меня – не грех ли
вам подозревать в такой гнусности? Кто же я в ваших глазах?
– Человек.
– Не все одинаковы. Знайте же, что я, не шутя, искренно дал ей обещание любить всю
жизнь; я готов подтвердить это клятвой…
– Знаю, знаю! Порядочный человек не сомневается в искренности клятвы, когда дает ее
женщине, а потом изменит или охладеет, и сам не знает как. Это делается не с намерением, и
тут никакой гнусности нет, некого винить: природа вечно любить не позволила. И верующие
в вечную и неизменную любовь делают то же самое, что и неверующие, только не замечают
или не хотят сознаться; мы, дескать, выше этого, не люди, а ангелы – глупость!
– Как же есть любовники-супруги, которые вечно любят друг друга и всю жизнь
живут?..
– Вечно! кто две недели любит, того называют ветреником, а два, три года – так уж и
вечно! Разбери-ка, как любовь создана, и сам увидишь, что она не вечна! Живость, пылкость
и лихорадочность этого чувства не дают ему быть продолжительным. Любовники-супруги
живут всю жизнь вместе – правда! да разве любят всю жизнь друг друга? будто их всегда
связывает первоначальная любовь? будто они ежеминутно ищут друг друга, глядят и не
наглядятся? Куда под конец денутся мелочные угождения, беспрестанная внимательность,
жажда быть вместе, слезы, восторги – все эти вздоры? Холодность и неповоротливость
мужей вошла в пословицу. «Их любовь обращается в дружбу!» – говорят все важно: так вот
уж и не любовь! Дружба! А что это за дружба? Мужа с женой связывают общие интересы,
обстоятельства, одна судьба, – вот и живут вместе; а нет этого, так и расходятся, любят
других, – иной прежде, другой после: это называется изменой!.. А живучи вместе, живут
потом привычкой, которая, скажу тебе на ухо, сильнее всякой любви: недаром называют ее
второй натурой; иначе бы люди не перестали терзаться всю жизнь в разлуке или по смерти
любимого предмета, а ведь утешаются. А то наладили: вечно, вечно!.. не разберут, да и
кричат.
– Как же вы, дядюшка, не опасаетесь за себя? Стало быть, и ваша невеста… извините…
надует вас?..
– Не думаю.
– Какое самолюбие!