Page 162 - Война и мир 1 том

Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как?
Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на
снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь
ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства
и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать.
И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой
жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т.
п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли-ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из-под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и
стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд,
Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся
в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и
встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я
сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда-нибудь,
куда-нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его
лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь;
милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя
горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом
височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его
сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я
свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно,
хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону,
которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала
сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое-то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это
очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.