Page 189 - Война и мир 4 том

Это-то непоколебимое, неопровержимое, не подлежащее опыту и рассуждению созна-
ние свободы, признаваемое всеми мыслителями и ощущаемое всеми людьми без исключения,
сознание, без которого немыслимо никакое представление о человеке, и составляет другую
сторону вопроса.
Человек есть творение всемогущего, всеблагого и всеведущего бога. Что же такое есть
грех, понятие о котором вытекает из сознания свободы человека? вот вопрос богословия.
Действия людей подлежат общим, неизменным законам, выражаемым статистикой. В чем
же состоит ответственность человека перед обществом, понятие о которой вытекает из созна-
ния свободы? вот вопрос права.
Поступки человека вытекают из его прирожденного характера и мотивов, действующих
на него. Что такое есть совесть и сознание добра и зла поступков, вытекающих из сознания
свободы? вот вопрос этики.
Человек, в связи с общей жизнью человечества, представляется подчиненным законам,
определяющим эту жизнь. Но тот же человек, независимо от этой связи, представляется сво-
бодным. Как должна быть рассматриваема прошедшая жизнь народов и человечества – как
произведение свободной или несвободной деятельности людей? вот вопрос истории.
Только в наше самоуверенное время популяризации знаний, благодаря сильнейшему ору-
дию невежества – распространению книгопечатания, вопрос о свободе воли сведен на такую
почву, на которой и не может быть самого вопроса. В наше время большинство так называемых
передовых людей, то есть толпа невежд, приняла работы естествоиспытателей, занимающихся
одной стороной вопроса, за разрешение всего вопроса.
Души и свободы нет, потому что жизнь человека выражается мускульными движениями,
а мускульные движения обусловливаются нервной деятельностью; души и свободы нет, потому
что мы в неизвестный период времени произошли от обезьян, – говорят, пишут и печатают они,
вовсе и не подозревая того, что тысячелетия тому назад всеми религиями, всеми мыслителями
не только признан, но никогда и не был отрицаем тот самый закон необходимости, который с
таким старанием они стремятся доказать теперь физиологией и сравнительной зоологией. Они
не видят того, что роль естественных наук в этом вопросе состоит только в том, чтобы служить
орудием для освещения одной стороны его. Ибо то, что, с точки зрения наблюдения, разум
и воля суть только отделения (sécrétion) мозга, и то, что человек, следуя общему закону, мог
развиться из низших животных в неизвестный период времени, уясняет только с новой стороны
тысячелетия тому назад признанную всеми религиями и философскими теориями истину о
том, что, с точки зрения разума, человек подлежит законам необходимости, но ни на волос не
подвигает разрешение вопроса, имеющего другую, противоположную сторону, основанную на
сознании свободы.
Если люди произошли от обезьян в неизвестный период времени, то это столь же
понятно, как и то, что люди произошли от горсти земли в известный период времени (в первом
случае Х есть время, во втором – происхождение), и вопрос о том, каким образом соединяется
сознание свободы человека с законом необходимости, которому подлежит человек, не может
быть разрешен сравнительною физиологией и зоологией, ибо в лягушке, кролике и обезьяне
мы можем наблюдать только мускульно-нервную деятельность, а в человеке – и мускульно-
нервную деятельность и сознание.
Естествоиспытатели и их поклонники, думающие разрешать вопрос этот, подобны шту-
катурам, которых бы приставили заштукатурить одну сторону стены церкви и которые, поль-
зуясь отсутствием главного распорядителя работ, в порыве усердия замазывали бы своею шту-
катуркой и окна, и образа, и леса, и неутвержденные еще стены и радовались бы на то, как, с
их штукатурной точки зрения, все выходит ровно и гладко.