Page 17 - Двенадцать стульев

всем владеет». Смерть была с косою и песочными часами с крыльями. Она была сделана
как бы из протезов и ортопедических частей и стояла, широко расставив ноги, на пустой
холмистой земле. Вид ее ясно говорил, что неудача с кроликами — дело пустое.

Сейчас отцу Федору больше понравилась картинка «Яфет власть имеет». Тучный богатый
человек с бородою сидел в маленьком зальце на троне.

Отец Федор улыбнулся и, внимательно глядя на себя в зеркало, начал подстригать свою
благообразную бороду. Волосы сыпались на пол, ножницы скрипели, и через пять минут
отец Федор убедился, что подстригать бороду он совершенно не умеет. Борода его
оказалась скошенной на один бок, неприличной и даже подозрительной.
Помаячив у зеркала еще немного, отец Федор обозлился, позвал жену и, протягивая ей
ножницы, раздраженно сказал:
— Помоги мне хоть ты, матушка. Никак не могу вот с волосищами своими справиться.
Матушка от удивления даже руки назад отвела.
— Что же ты над собой сделал? — вымолвила она, наконец.
— Ничего не сделал. Подстригаюсь. Помоги, пожалуйста. Вот здесь как будто
скособочилось...
— Господи, — сказала матушка, посягая на локоны отца Федора, — неужели, Феденька, ты
к обновленцам перейти собрался?
Такому направлению разговора отец Федор обрадовался.

— А почему, мать, не перейти мне к обновленцам? А обновленцы что — не люди?
— Люди, конечно люди, — согласилась матушка ядовито, — как же: по иллюзионам ходят,
алименты платят.

— Ну, и я по иллюзионам буду бегать.
— Бегай, пожалуйста.

— И буду бегать.
— Добегаешься. Ты в зеркало на себя посмотри. И действительно, из зеркала на отца
Федора глянула бойкая черноглазая физиономия с небольшой дикой бородкой и нелепо
длинными усами.

Стали подстригать усы, доводя их до пропорциональных размеров.
Дальнейшее еще более поразило матушку. Отец Федор заявил, что этим же вечером должен
выехать по делу, и потребовал, чтобы Катерина Александровна сбегала к брату- булочнику
и взяла у него на неделю пальто с барашковым воротником и коричневый утиный картуз.
— Никуда не пойду! — заявила матушка и заплакала.

Полчаса шагал отец Федор по комнате и, пугая жену изменившимся своим лицом, молол
чепуху. Матушка поняла только одно: отец Федор ни с того ни с сего остригся, хочет в
дурацком картузе ехать неизвестно куда, а ее бросает.
— Не бросаю, — твердил отец Федор, — не бросаю, через неделю буду назад. Ведь может
же быть у человека дело. Может или не может?

— Не может, — говорила попадья. Отцу Федору, человеку в обращении с ближними
кроткому, пришлось даже постучать кулаком по столу. Хотя стучал он осторожно и
неумело, так как никогда этого раньше не делал, попадья все же очень испугалась и,
накинув платок, побежала к брату за штатской одеждой.
Оставшись один, отец Федор с минуту подумал, сказал: «Женщинам тоже тяжелою, и
вытянул из-под кровати сундучок, обитый жестью. Такие сундучки встречаются по
большей части у красноармейцев. Оклеены они полосатыми обоями, поверх которых
красуется портрет Буденного или картонка от папиросной коробки „Пляж" с тремя
красавицами, лежащими на усыпанном галькой батумском берегу. Сундучок Востриковых,
к неудовольствию отца Федора, также был оклеен картинками, но не было там ни