Page 64 - Двенадцать стульев

— Как? Она здесь?
— Здесь. И очень хочет вас видеть.
— Зачем? — спросил Остап. — А вы кто такой?
— Я... Вы, Ипполит Матвеевич, не думайте ничего такого. Вы меня не знаете, но я вас
очень хорошо помню.
— Я бы хотел зайти к Елене Станиславовне, — нерешительно сказал Воробьянинов.

— Она чрезвычайно просила вас прийти.
— Да, но откуда она узнала?..

— Я вас встретил в коридоре комхоза и долго думал: знакомое лицо. Потом вспомнил.
Вы, Ипполит Матвеевич, ни о чем не волнуйтесь! Все будет совершенно тайно.

— Знакомая женщина? — спросил Остап деловито.
— М-да, старая знакомая...
— Тогда, может быть, зайдем поужинаем у старой знакомой? Я, например, безумно хочу
жрать, а все закрыто.

— Пожалуй.
— Тогда идем. Ведите нас, таинственный незнакомец.

И Виктор Михайлович проходными дворами, поминутно оглядываясь, повел компаньонов
к дому гадалки, в Перелешинский переулок.

Глава XIV
«Союз меча и орала»

Когда женщина стареет, с ней могут произойти многие неприятности: могут выпасть зубы,
поседеть и поредеть волосы, развиться одышка, может нагрянуть тучность, может одолеть
крайняя худоба, но голос у нее не изменится. Он останется таким же, каким был у нее
гимназисткой, невестой или любовницей молодого повесы.
Поэтому, когда Полесов постучал в дверь и Елена Станиславовна спросила: «Кто там?»
— Воробьянинов дрогнул. Голос его любовницы был тот же, что и в девяносто девятом
году, перед открытием парижской выставки. Но, войдя в комнату и сжимая веки от света,
Ипполит Матвеевич увидел, что от былой красоты не осталось и следа.

— Как вы изменились! — сказал он невольно.
Старуха бросилась ему на шею.

— Спасибо, — сказала она, — я знаю, чем вы рисковали, придя ко мне. Вы тот же
великодушный рыцарь. Я не спрашиваю вас, зачем вы приехали из Парижа. Видите, я не
любопытна.

— Но я приехал вовсе не из Парижа, — растерянно сказал Воробьянинов.
— Мы с коллегой прибыли из Берлина, — поправил Остап, нажимая на локоть Ипполита
Матвеевича, — об этом не рекомендуется говорить вслух.
— Ах, я так рада вас видеть! — возопила гадалка. — Войдите сюда, в эту комнату... А вы,
Виктор Михайлович, простите, но не зайдете ли вы через полчаса?

— О! — заметил Остап. — Первое свидание! Трудные минуты! Разрешите и мне удалиться.
Вы позволите с вами, любезнейший Виктор Михайлович?

Слесарь задрожал от радости. Оба ушли в квартиру Полесова, где Остап, сидя на обломке
ворот дома № 5 по Перелешинскому переулку, стал развивать перед оторопевшим
кустарем-одиночкою с мотором фантасмагорические идеи, клонящиеся к спасению
родины.