Page 138 - Три товарища

— Сегодня тебе везет, — сказала Пат. — Тридцать пять.
— Мужчина, — продолжал я, — становится корыстолюбивым только из-за капризов
женщин. Не будь женщин, не было бы и денег, и мужчины были бы племенем героев. В
окопах мы жили без женщин, и не было так уж важно, у кого и где имелась какая-то
собственность. Важно было одно: какой ты солдат. Я не ратую за прелести окопной
жизни, — просто хочу осветить проблему любви с правильных позиций. Она пробуждает
в мужчине самые худшие инстинкты — страсть к обладанию, к общественному
положению, к заработкам, к покою. Недаром диктаторы любят, чтобы их соратники были
женаты, — так они менее опасны. И недаром католические священники не имеют
жен, — иначе они не были бы такими отважными миссионерами.

— Сегодня тебе просто очень везет, — сказала Пат. — Пятьдесят два!
Я опустил мелочь в карман и закурил сигарету.

— Скоро ли ты кончишь считать? — спросил я. — Ведь уже перевалило за семьдесят.
— Сто, Робби! Сто — хорошее число. Вот сколько лет я хотела бы прожить.

— Свидетельствую тебе свое уважение, ты храбрая женщина! Но как же можно столько
жить?

Она скользнула по мне быстрым взглядом.
— А это видно будет. Ведь я отношусь к жизни иначе, чем ты.

— Это так. Впрочем, говорят, что труднее всего прожить первые семьдесят лет. А там
дело пойдет на лад.

— Сто! — провозгласила Пат, и мы тронулись в путь.
Море надвигалось на нас, как огромный серебряный парус. Еще издали мы услышали
его соленое дыхание. Горизонт ширился и светлел, и вот оно простерлось перед нами,
беспокойное, могучее и бескрайнее.

Шоссе, сворачивая, подходило к самой воде. Потом появился лесок, а за ним деревня.
Мы справились, как проехать к дому, где собирались поселиться. Оставался еще
порядочный кусок пути. Адрес нам дал Кестер. После войны он прожил здесь целый год.

Маленькая вилла стояла на отлете. Я лихо подкатил свой «ситроен» к калитке и дал
сигнал. В окне на мгновение показалось широкое бледное лицо и тут же исчезло.

— Надеюсь, это не фрейлейн Мюллер, — сказал я.
— Не все ли равно, как она выглядит, — ответила Пат.

Открылась дверь. К счастью, это была не фрейлейн Мюллер, а служанка. Через минуту к
нам вышла фрейлейн Мюллер, владелица виллы, — миловидная седая дама, похожая на
старую деву. На ней было закрытое черное платье с брошью в виде золотого крестика.

— Пат, на всякий случай подними чулки, — шепнул я, поглядев на крестик, и вышел из
машины.

— Кажется, господин Кестер уже предупредил вас о вашем приезде, — сказал я.
— Да, я получила телеграмму. — Она внимательно разглядывала меня. — Как поживает
господин Кестер?
— Довольно хорошо… если можно так выразиться в наше время.

Она кивнула, продолжая разглядывать меня.
— Вы с ним давно знакомы?

«Начинается форменный экзамен», — подумал я и доложил, как давно я знаком с Отто.
Мой ответ как будто удовлетворил ее. Подошла Пат. Она успела поднять чулки. Взгляд