Page 28 - Три товарища
P. 28

IV
                Стало тепло и влажно. Несколько дней кряду шли дожди. А потом небо прояснилось,
                солнце начало пригревать, и когда в пятницу утром я пришел в мастерскую, то увидел во
                дворе Матильду Штосс. Она стояла с метлой под мышкой и с лицом впавшего в умиление
                бегемота.

                — Что вы скажете на эту роскошь, господин Локамп? И ведь что ни год — снова и снова
                этакое чудо!

                В изумлении я остановился. Старая слива около бензоколонки расцвела за одну ночь.
                Всю зиму она стояла голая и кривая. Мы вешали на нее старые покрышки и насаживали
                на сучки канистры из-под масла для просушки. Это была просто удобная подставка для
                всего — от обтирочной ветоши до капотов. Еще несколько дней назад на сливе
                развевались наши застиранные синие комбинезоны, еще вчера ничего особенного не
                было заметно, и вдруг, за одну-единственную ночь, дерево, как по волшебству,
                преобразилось в сплошное розовато-белое мерцающее облако, облако из светлых цветов,
                словно на наш грязный двор ненароком залетел заблудившийся сонм бабочек…
                — А уж запах какой, запах-то!.. — мечтательно произнесла Матильда и блаженно
                закатила глаза. — Потрясающий запах! Именно так пахнет ваш ром.
                Я потянул носом, но никакого запаха рома не услышал. Впрочем, все было ясно.
                — Пахнет скорее коньяком для клиентов, — заявил я.

                — Видимо, вы простудились, господин Локамп! — энергично возразила она. — Или,
                может быть, у вас в носу полипы. Теперь полипы почти у всех. Но у старой Штосс нюх,
                как у гончей, можете не сомневаться. Пахнет именно ромом… выдержанным ромом…
                — Хорошо, Матильда…

                Я налил ей рюмку рома и затем подошел к бензоколонке. Юпп уже был здесь. Перед ним
                стояла ржавая консервная банка, в которую он вставил пучок веток в цвету.

                — Это еще что? — удивился я.
                — Это для дам, — пояснил Юпп. — Если какая-нибудь дама заправляется у нас, я ее
                премирую такой веточкой. Под это дело я сегодня залил в баки на девяносто литров
                больше обычного. Так что это дерево стоит золота. Не будь его у нас, надо было бы
                поставить вместо него бутафорию.

                — А ведь ты, парень, настоящий делец.
                Он усмехнулся. Лучи солнца просвечивали сквозь его уши, и они походили на рубиновые
                церковные витражи.
                — Меня уже дважды сфотографировали, — доложил он. — На фоне дерева.

                — Вон что! Ты еще станешь кинозвездой, — сказал я и направился к смотровой яме;
                оттуда, из-под «форда», как раз выбирался Ленц.

                — Робби, — сказал он, — ты знаешь, о чем я подумал? Надо бы нам позаботиться о
                девушке этого Биндинга.
                Я посмотрел на него.

                — Как это понять?

                — Точно так, как я сказал. А чего ты на меня уставился?
                — Я на тебя не уставился.

                — Не только уставился, но даже вылупился. Между прочим, как ее зовут? Пат… А
                дальше как?
   23   24   25   26   27   28   29   30   31   32   33