Page 76 - Три товарища

Грохот нарастал до рева, рев до рычания, рычание до грома, до высокого, свистящего
пения моторов, работавших на максимальных оборотах. Браумюллер влетел в поворот. За
ним неслась вторая машина. Ее задние колеса скрежетали и шипели. Она шла ниже
первой. Гонщик, видимо, хотел попытаться пройти по нижнему кругу.

— Врешь! — крикнул Ленц. В эту секунду появился Кестер. Его машина на полной
скорости взлетела до верхнего края. Мы замерли. Казалось, что «Карл» вылетит за
поворот, но мотор взревел, и автомобиль продолжал мчаться по кривой.

— Он вошел в поворот на полном газу! — воскликнул я.
Ленц кивнул.

— Сумасшедший!
Мы свесились над барьером, дрожа от лихорадочного напряжения. Удастся ли ему? Я
поднял Патрицию и поставил ее на ящик с инструментами.
— Так вам будет лучше видно! Обопритесь на мои плечи. Смотрите внимательно, он и
этого обставит на повороте.
— Уже обставил! — закричала она. — Он уже впереди!

— Он приближается к Браумюллеру! Господи, Отец небесный, святой Моисей! — орал
Ленц. — Он действительно обошел второго, а теперь подходит к Браумюллеру.
Над треком нависла грозовая туча. Все три машины стремительно вырвались из-за
поворота, направляясь к нам. Мы кричали как оголтелые, к нам присоединились
Валентин и Грау с его чудовищным басом. Безумная попытка Кестера удалась, он
обогнал вторую машину сверху на повороте, — его соперник допустил просчет и
вынужден был сбавить скорость на выбранной им крутой дуге. Теперь Отто коршуном
ринулся на Браумюллера, вдруг оказавшегося только метров на двадцать впереди.
Видимо, у Браумюллера забарахлило зажигание.
— Дай ему, Отто! Дай ему! Сожри «Щелкунчика»! — ревели мы, размахивая руками.

Машины в последний раз скрылись за поворотом. Ленц громко молился всем богам Азии
и Южной Америки, прося у них помощи, и потрясал своим амулетом. Я тоже вытащил
свой. Опершись на мои плечи, Патриция подалась вперед и напряженно вглядывалась
вдаль; она напоминала изваяние на носу галеры.
Показались машины. Мотор Браумюллера все еще чихал, то и дело слышались перебои.
Я закрыл глаза; Ленц повернулся спиной к трассе — мы хотели умилостивить судьбу.
Чей-то крик заставил нас очнуться. Мы только успели заметить, как Кестер первым
пересек линию финиша, оторвавшись на два метра от своего соперника.

Ленц обезумел. Он швырнул инструмент на землю и сделал стойку на запасном колесе.

— Что это вы раньше сказали? — заорал он, снова встав на ноги и обращаясь к механику-
геркулесу. — Развалина?
— Отвяжись от меня, дурак, — недовольно ответил ему механик. И в первый раз, с тех
пор как я его знал, последний романтик, услышав оскорбление, не впал в бешенство. Он
затрясся от хохота, словно у него была пляска святого Витта.

Мы ожидали Отто. Ему надо было переговорить с членами судейской коллегии.
— Готтфрид, — послышался за нами хриплый голос. Мы обернулись и увидели
человекоподобную гору в слишком узких полосатых брюках, не в меру узком пиджаке
цвета маренго и в черном котелке.
— Альфонс! — воскликнула Патриция Хольман.

— Собственной персоной, — согласился он.

— Мы выиграли, Альфонс! — крикнула она.