Page 862 - Архипелаг ГУЛаг

заслужить прощение советского народа. И я серьёзно предлагаю вам, гражданин майор, взять
курс на коммунизм!» Записали ему вдело «нездоровые антисоветские настроения».
Письмо этого Алексеева из УстьВымлага— обширно, бумага истирается и строчки
блеклые, 6 часов я его разбирал. И чего там только нет! В частности, такое общее
рассуждение: «Кто сейчас сидит в колониях— трущобах рабства? Вытесненная из общества
буйная непримиримая прослойка из народа… Блок бюрократов пустил под откос жизни ту
буйную молодёжь, которую опасно было вооружать теорией справедливых отношений».
«Зэки— вытесненные дети пролетариата, собственность ИТЛ».
Ещё очень важно радио, если его правильно использовать (не музыку, не пьесы про
любовь, а воспитательные передачи). Как и всё дозируется по режимам, так и радио: от 2–3
часов для особого режима до полного дня вещания для общего режима 533 .
А ещё бывают и школы (а как же! мы же готовим их к возврату в общество!) Только
«всё построено на формальности, это для отвода глаз… Идут туда ребята из–под палки,
охоту учиться отбивают БУРом»; ещё «стесняются вольных учительниц, так как одеты в
рвань».
А увидеть живую женщину — слишком важное событие для арестанта.
Нечего и говорить, что правильное воспитание и исправление, особенно людей
взрослых, особенно если оно длится десятилетиями, может происходить только на основе
сталин–ско–бериевского послевоенного разделения полов, которое и признано на
Архипелаге незыблемым. Взаимовлияние полов как импульс к улучшению и развитию,
принятый во всём человеческом роде, не может быть принят на Архипелаге, ибо тогда жизнь
туземцев станет «похожею на курорт». И чем ближе мы подходим под светлое зарево
коммунизма, залившее уже полнеба, тем настойчивее надо преступников отделять от
преступниц и только через эту изоляцию дать им как следует помучиться и исправить их 534 .
Над всей стройной системой колониального исправления в нашу небезгласную и
небесправную эпоху существует надзор общественности, да, наблюдательные комиссии, —
читатель же не забыл о них? их никто не отменял.
Они составляются «от местных органов». Но практически там, в диких местах, в этих
вольных посёлках— кто пойдёт и попадёт в эти комиссии, кроме жён администрации?
Это — просто бабский комитет, выполняющий то, что говорят их мужья.
Однако в больших городах эта система изредка может дать и результаты внезапные.
Коммунистке Галине Петровне Филипповой райком поручил состоять в наблюдательной
комиссии одесской тюрьмы. Она отбивалась: «Мне нет никакого дела до преступников!» —
и только партийной дисциплиною её заставили пойти. А там она — увлеклась! Она увидела
там людей, да сколько среди них невинных, да сколько среди них раскаявшихся. Она сразу
установила порядок разговаривать с заключёнными без администрации (чему администрация
очень противилась). Некоторые зэки месяцами смотрели на неё злыми глазами, потом
мягчели. Она стала ездить в тюрьму два, три, четыре раза в неделю, оставалась в тюрьме до
отбоя, отказывалась от отпуска — уж не рады были те, кто её сюда послал. Кинулась она в
инстанции толковать о проблеме 25–летников (в Кодексе такого срока нет, а на людей
навешено раньше — и продолжают волочить этот срок), об устройстве на работу
освобождающихся, о поселениях. На верхах встречала или полное недоумение (начальник
Управления Мест Заключения РСФСР, генерал, уверял её в 1963 году, что 25–летников
вообще в стране не существует, — и самое смешное: он таки кажется и не зналі) или полную
осведомлённость — и тогда озлобленное противодействие. Стали её преследовать и травить

533 Сбежишь, пожалуй, и на особый, в полосатую шкуру!..

534 Сам министр Охраны Тикунов рассказал мне (сейчас будет о нашей встрече) такой случай: на
индивидуальном свидании (то есть в закрытом доме, три дня) приехавшая к сыну мать была ему за жену.
Сюжет античный — ведь и дочь кормила отца из сосцов. Но господин министр, кривясь от мерзости этих
дикарей, нисколько не думал: как это холостому парню не видеть женщины 25 лет.