Page 87 - Мастер и Маргарита

— Гм… — заговорил задумчиво артист, — и как вам не надоест, я не понимаю? Все
люди как люди, ходят сейчас по улицам, наслаждаются весенним солнцем и теплом, а вы
здесь на полу торчите в душном зале! Неужто уж программа такая интересная? Впрочем, что
кому нравится, — философски закончил артист.
Затем он переменил и тембр голоса, и интонации и весело и звучно объявил:
— Итак, следующим номером нашей программы — Никанор Иванович Босой,
председатель домового комитета и заведующий диетической столовкой. Попросим Никанора
Ивановича!
Дружный аплодисмент был ответом артисту. Удивленный Никанор Иванович
вытаращил глаза, а конферансье, закрывшись рукою от света рампы, нашел его взором среди
сидящих и ласково поманил его пальцем на сцену. И Никанор Иванович, не помня как,
оказался на сцене.
В глаза ему снизу и спереди ударил свет цветных ламп, отчего сразу провалился в
темноту зал с публикой.
— Ну-с, Никанор Иванович, покажите нам пример, — задушевно заговорил молодой
артист, — и сдавайте валюту.
Наступила тишина. Никанор Иванович перевел дух и тихо заговорил:
— Богом клянусь, что…
Но не успел он выговорить эти слова, как весь зал разразился криками негодования.
Никанор Иванович растерялся и умолк.
— Насколько я понял вас, — заговорил ведущий программу, — вы хотели поклясться
богом, что у вас нет валюты? — и он участливо поглядел на Никанора Ивановича.
— Так точно, нету, — ответил Никанор Иванович.
— Так, — отозвался артист, — а простите за нескромность: откуда же взялись
четыреста долларов, обнаруженные в уборной той квартиры, единственным обитателем коей
являетесь вы с вашей супругой?
— Волшебные! — явно иронически сказал кто-то в темном зале.
— Так точно, волшебные, — робко ответил Никанор Иванович по неопределенному
адресу, не то артисту, не то в темный зал, и пояснил: — Нечистая сила, клетчатый
переводчик подбросил.
И опять негодующе взревел зал. Когда же настала тишина, артист сказал:
— Вот какие басни Лафонтена приходится мне выслушивать! Подбросили четыреста
долларов! Вот вы: все вы здесь валютчики! Обращаюсь к вам как к специалистам —
мыслимое ли это дело?
— Мы не валютчики, — раздались отдельные обиженные голоса в зале, — но дело это
немыслимое.
— Целиком присоединяюсь, — твердо сказал артист, — и спрошу вас: что могут
подбросить?
— Ребенка! — крикнул кто-то из зала.
— Абсолютно верно, — подтвердил ведущий программу, — ребенка, анонимное
письмо, прокламацию, адскую машину, мало ли что еще, но четыреста долларов никто не
станет подбрасывать, ибо такого идиота в природе не имеется, — и, обратившись к Никанору
Ивановичу, артист добавил укоризненно и печально: — Огорчили вы меня, Никанор
Иванович! А я-то на вас надеялся. Итак, номер наш не удался.
В зале раздался свист по адресу Никанора Ивановича.
— Валютчик он! — выкрикивали в зале, — из-за таких-то и мы невинно терпим!
— Не ругайте его, — мягко сказал конферансье, — он раскается. — И, обратив к
Никанору Ивановичу полные слез голубые глаза, добавил: — Ну, идите, Никанор Иванович,
на место!
После этого артист позвонил в колокольчик и громко объявил:
— Антракт, негодяи!
Потрясенный Никанор Иванович, неожиданно для себя ставший участником какой-то