Page 12 - Пастух и пастушка

связиста, выбил из нее снег о колено и натянул на голову. Шапка оказалась
мала, она старым коршуньим гнездом громоздилась на верхушке головы
старшины.
В уцелевшей руке связист зажал алюминиевый штырек. Штырьки
такие
употреблялись немцами для закрепления палаток, нашими телефонистами -
как
заземлители. Немцам выдавали кривые связистские ножи, заземлители,
кусачки и
прочий набор. Наши все это заменяли руками, зубами и мужицкой
смекалкой.
Штырьком связист долбил унтера, когда тот прыгнул на него сверху, тут
их
обоих и размичкало гусеницей.
Четыре танка остались на позиции взвода, вокруг них валялись
полузанесенные снегом трупы. Торчали из свежих суметов руки, ноги,
винтовки,
термосы, противогазные коробки, разбитые пулеметы, и все еще густо
чадили
сгоревшие "катюши".
- Связь! - громко и хрипло выкрикнул полуглухой лейтенант и вытер нос
рукавицей, заледенелой на пальце.
Старшина и без него знал, что надо делать. Он скликал тех, кто остался
во взводе, отрядил одного бойца к командиру роты, если не сыщет
ротного,

велел бежать к комбату.
Из подбитого танка добыли бензин, плескали его на снег, жгли, бросая в
костер приклады разбитых винтовок и автоматов, трофейное барахло.
Санинструкторша отогрела руки, прибралась. Старшина принес ей
меховые
офицерские рукавицы, дал закурить. Перекурив и перемолвившись о чем-
то с
девушкой, он полез в танк, пошарил там, освещая его фонариком, и
завопил,
как из могилы:
- Е-е-эсть!
Побулькивая алюминиевой флягой, старшина вылез из танка, и все глаза
устремились на него.
- По глотку раненым! - обрезал Мохнаков.- И... немножко доктору,-
подмигнул он санинструкторше, но она никак не ответила на его щедрость
и
весь шпанс разделила по раненым, которые лежали на плащ-палатках за
танком.
Кричал обгорелый водитель "катюши". Крик его стискивал душу, но бойцы
делали