Page 306 - Поднятая целина

— Тут и говорить нечего. Я все дочиста наперед знаю, — отрезал дед Щукарь и
назидательно поднял указательный палец. — Вот я вам зараз расскажу одну оказию, и все
придет в ясность, и никаких споров больше не понадобится.
Редко приходилось встречать деду Щукарю более внимательных слушателей. Около
тридцати человек сидело вокруг костра, и все боялись проронить хоть одно Щукарево слово.
Так по крайней мере казалось ему. Да и что было спросить со старика? На собраниях ему
никогда не давали слова; Давыдов во время поездок был молчалив, все что-то обдумывал про
себя; старуха Щукаря даже смолоду не отличалась разговорчивостью. С кем же было отвести
душу бедному старику? Потому-то он теперь, найдя благосклонных слушателей, будучи
после ужина в отличнейшем расположении духа, и решил наговориться вволю. Он уселся
поудобнее, сложил ноги калачиком, разгладил ладонью бороденку и только что раскрыл рот,
чтобы начать неспешное повествование, как его опередил Дубцов — с нарочитой строгостью
сказал:
— Ты рассказывай, дед, только без брехни! У нас в бригаде обычай такой: пороть
брехунов вожжами.
Дед Щукарь тяжело вздохнул, погладил ладонью левую ногу.
— Ты меня, Агафоша, не пужай. Я нынче и так был до смерти выпужанный… Ну, так
вот как оно дело было. Весной призывает меня Давыдов и говорит: «Бери, дедушка, два
мешка овса у кладовщика, себе выписывай харчишек и дуй на жеребцах прямым ходом в
конец Сухого лога. Там наши кобылки пасутся, и ты туда в аккурат явишься со своими
женихами. Пасет табун глухой Василий Бабкин. Разобьете табун на два косяка, с одним
будет Василий, с другим — ты. Только за призводителей ты будешь в ответе, ты их
подкармывать овсецом будешь». А я, признаться, не знал, что такое призводитель, слова
такого не слыхал. Вот тебе и возникший вопрос. Жеребец — знаю, кобыла — знаю, само
собою знаю, что за штука мерин. Я и спрашиваю: «А что такое — призводитель?» Он
ответствует: «Кто, дескать, призводит потомство, тот и есть призводитель». Спрашиваю
дальше: «А бугая тоже можно называть призводителем?» Он поморщился и говорит: «Само
собою». Я ишо дальше спрашиваю: «А мы с тобой тоже призводители?» Он засмеялся и
говорит: «Тут, дед, каждый из нас сам за себя отвечает». Одним словом, получается так: будь
ты хоть воробей, хоть какая-нибудь скотиняка, хоть человек, но ежли ты мужеского пола, —
ты и есть самый настоящий, без подмесу, призводитель. «Очень приятно», — думаю про
себя. Опять же вопрос. «А кто хлеб призводит, это как, призводитель он или кто такой?» —
спрашиваю у него. А он вздохнул и говорит: «Отсталый ты человек, дедушка». Я ему и
говорю на это: «Скорее всего ты отсталый, Семушка, потому что я на сорок лет раньше тебя
родился, а ты тут приотстал». На этом вопрос мы и порешили.
Свистящим шепотом Куприяновна спросила:
— Выходит, что и ты, дедуня, производитель?
— А кто же я, по-твоему? — с гордостью ответил Щукарь.
— О господи! — простонала Куприяновна и больше ничего не могла сказать, потому
что зарылась лицом в передник, и в тишине слышался только ее сдавленный хрип.
— Ты, дед, не обращай на нее внимания, ты гни свою линию, — ласково сказал
Кондрат Майданников и отвернулся от костра.
— Я на этих баб всею жизню не обращаю никакого внимания, а обращал бы — может,
я бы до таких древних годов ни хрена не дожил, — уверенно ответил Щукарь.
И продолжал:
— Ну, хорошо, прибыл я к табуну, гляжу вокруг себя, и глаза не нарадуются! Кругом
такой ажиотаж, что век бы оттуда не уезжал! Лазоревые цветки по степи, травка молодая,
кобылки пасутся, солнышко пригревает, — одним словом, полный тебе ажиотаж!
— А что это такое За слово ты сказал? — поинтересовался Бесхлебнов.
— Ажиотаж-то? Ну, это когда кругом тебя красота. «Жи» означает: живи, радуйся на
белый свет, ни печали тебе, ни воздыханий. Это — ученое слово, — с непоколебимой
уверенностью ответил Щукарь.