Page 104 - Приглашение на казнь
P. 104

от всего.  Скажи им,  что ты невиновен, а что просто куражился,
                  скажи им,  покайся,  сделай это,  -- пускай это не спасет твоей
                  головы,   но  подумай  обо  мне,   на  меня  ведь  уже  пальцем
                  показывают: от она, вдова, от!
                       -- Постой, Марфинька! Я никак не пойму. В чем покаяться?
                       -- Так!  Впутывай меня,  задавай каверзные...  Да  кабы  я
                  знала в чем,  то,  значит,  я и была бы твоей соучастницей. Это
                  ясно.  Нет, довольно, довольно. Я безумно боюсь всего этого. --
                  Скажи мне в последний раз,  -- неужели ты не хочешь, ради меня,
                  ради всех нас...
                       -- Прощай, Марфинька, -- сказал Цинциннат.
                       Она задумалась, сев, облокотившись на правую руку, а левой
                  чертя свой мир на столе.
                       -- Как нехорошо,  как скучно, -- проговорила она, глубоко,
                  глубоко  вздохнув.  Нахмурилась и  провела ногтем  реку.  --  Я
                  думала,  что свидимся мы совсем иначе.  Я  была готова все тебе
                  дать.  Стоило стараться! Ну, ничего не поделаешь. (Река впала в
                  море --  с края стола.) Я ухожу, знаешь, с тяжелым сердцем. Да,
                  но  как  же  мне  вылезти?  --  вдруг  невинно  и  даже  весело
                  спохватилась она.  -- Не так скоро придут за мной, я выговорила
                  себе бездну времени.
                       -- Не  беспокойся,  --  сказал Цинциннат,  --  каждое наше
                  слово... Сейчас отопрут.
                       Он не ошибся.
                       -- Плящай,  плящай,  -- залепетала Марфинька. -- Постойте,

                  не лапайтесь,  дайте проститься с мужем.  Плящай. Если тебе что
                  нужно в  смысле рубашечек или  там  --  Да,  дети  просили тебя
                  крепко,  крепко поцеловать.  Что-то еще...  Ах, чуть не забыла:
                  папаша забрал себе ковшик,  который я подарила тебе, и говорит,
                  что ты ему будто...
                       -- Потарапливайтесь,    барынька,   --   перебил   Родион,
                  фамильярной коленкой подталкивая ее к выходу.


                         XIX




                       На другое утро ему доставили газеты,  --  и  это напомнило
                  первые дни заключения.  Тотчас кинулся в  глаза цветной снимок:
                  под синим небом --  площадь,  так густо пестрящая публикой, что
                  виден был  лишь самый край темно-красного помоста.  В  столбце,
                  относившемся к казни, половина строк была замазана, а из другой
                  Цинциннат выудил только то,  что уже знал от Марфиньки,  -- что
                  маэстро не  совсем  здоров,  и  представление отложено --  быть
   99   100   101   102   103   104   105   106   107   108   109