Page 14 - Прощай оружие

– Фергюсон. Эллен Фергюсон. Ваш друг, кажется, врач?
– Да. Он очень хороший врач.

– Как это приятно. Так редко встречаешь хорошего врача в прифронтовой полосе. Ведь
это прифронтовая полоса, правда?

– Конечно.
– Дурацкий фронт, – сказала она. – Но здесь очень красиво. Что, наступление будет?

– Да.
– Тогда у нас будет работа. Сейчас никакой работы нет.

– Вы давно работаете сестрой?
– С конца пятнадцатого года. Я пошла тогда же, когда и он. Помню, я все носилась с
глупой мыслью, что он попадет в тот госпиталь, где я работала. Раненный сабельным
ударом, с повязкой вокруг головы. Или с простреленным плечом. Что-нибудь
романтическое.

– Здесь самый романтический фронт, – сказал я.

– Да, – сказала она. – Люди не представляют, что такое война во Франции. Если б они
представляли, это не могло бы продолжаться. Он не был ранен сабельным ударом. Его
разорвало на куски.

Я молчал.
– Вы думаете, это будет продолжаться вечно?

– Нет.
– А что же произойдет?

– Сорвется где-нибудь.
– Мы сорвемся. Мы сорвемся во Франции. Нельзя устраивать такие вещи, как на Сомме,
и не сорваться.
– Здесь не сорвется, – сказал я.

– Вы думаете?
– Да. Прошлое лето все шло очень удачно.

– Может сорваться, – сказала она. – Всюду может сорваться.
– И у немцев тоже.

– Нет, – сказала она. – Не думаю.
Мы подошли к Ринальди и мисс Фергюсон.

– Вы любите Италию? – спрашивал Ринальди мисс Фергюсон по-английски.

– Здесь недурно.
– Не понимаю. – Ринальди покачал головой.
– Abbastanza bene, – перевел я. Он покачал головой.

– Это не хорошо. Вы любите Англию?

– Не очень. Я, видите ли, шотландка.
Ринальди вопросительно посмотрел на меня.