Page 166 - Прощай оружие

Глава тридцать седьмая
Я греб в темноте, держась так, чтоб ветер все время дул мне в лицо. Дождь перестал и
только изредка порывами налетал снова. Я видел Кэтрин на корме, но не видел воду,
когда погружал в нее лопасти весел. Весла были длинные и не имели ремешков,
удерживающих весло в уключине. Я погружал весла в воду, проводил их вперед,
вынимал, заносил, снова погружал, стараясь грести как можно легче. Я не разворачивал
их плашмя при заносе, потому что ветер был попутный. Я знал, что натру себе волдыри,
и хотел, чтоб это случилось как можно позднее. Лодка была легкая и хорошо слушалась
весел. Я вел ее вперед по темной воде. Ничего не было видно, но я надеялся, что мы
скоро доберемся до Палланцы.

Мы так и не увидели Палланцы. Ветер дул с юга, и в темноте мы проехали мыс, за
которым лежит Палланца, и не увидели ее огней. Когда наконец показались какие-то
огни, гораздо дальше и почти на самом берегу, это была уже Интра. Но долгое время мы
вообще не видели никаких огней, не видели и берега и только упорно подвигались в
темноте вперед, скользя на волнах. Иногда волна поднимала лодку, и в темноте я махал
веслами по воздуху. Озеро было еще неспокойное, но я продолжал грести, пока нас
вдруг чуть не прибило к скалистому выступу берега, торчавшему над водой; волны
ударялись о него, высоко взлетали и падали вниз. Я сильно налег на правое весло, в то
же время табаня левым, и мы отошли от берега; скала скрылась из виду, и мы снова
плыли по озеру.

– Мы уже на другой стороне, – сказал я Кэтрин.
– А ведь мы должны были увидеть Палланцу?

– Она осталась за мысом.
– Ну, как ты, милый?

– Ничего!
– Я могу тебя немного сменить.

– Зачем? Не нужно.
– Бедная Фергюсон! – сказала Кэтрин. – Придет утром в отель, а нас уже нет.

– Это меня меньше беспокоит, – сказал я. – А вот как бы нам добраться до швейцарского
побережья, пока темно, чтобы нас не увидела таможенная стража.

– А далеко еще?
– Километров тридцать.

Я греб всю ночь. Мои ладони были до того стерты, что я с трудом сжимал в руках весла.
Несколько раз мы едва не разбились о берег. Я держался довольно близко к берегу,
боясь сбиться с пути и потерять время. Иногда мы подходили так близко, что видели
дорогу, идущую вдоль берега, и ряды деревьев вдоль дороги, и горы позади. Дождь
перестал, и когда ветер разогнал тучи, вышла луна, и, оглянувшись, я увидел длинный
темный мыс Кастаньола, и озеро с белыми барашками, и далекие снежные вершины под
луной. Потом небо опять заволокло тучами, и озеро и горные вершины исчезли, но было
уже гораздо светлее, чем раньше, и виден был берег. Он был виден даже слишком ясно,
и я отвел лодку подальше, чтобы ее не могла заметить с Палланцанской дороги
таможенная стража, если она там была. Когда опять показалась луна, мы увидели белые
виллы на берегу, по склонам гор, и белую дорогу в просветах между деревьями. Я греб
не переставая.
Озеро стало шире, и на другом берегу у подножья горы мы увидели огни; это должно
было быть Луино. Я увидел клинообразную расщелину между горами на другом берегу и
решил, что, вероятно, это и есть Луино. Если так, то мы шли хорошим темпом. Я втащил
весла в лодку и лег на спину. Я очень, очень устал грести. Руки, плечи, спина у меня
болели, и ладони были стерты.