Page 106 - Рассказы
P. 106

смотрю, так? А там – в неделю два раза. А хошь – иди в красный уголок, там тебе лекцию
               прочитают:  "О чести и совести советского человека" или "О положении рабочего класса в
               странах капитала".
                     – Что же, вас туда собрали кино смотреть? – спросила Нюра весело,
                     – Почему?.. Не только, конечно, кино…
                     – Воспитывают,– встрял в разговор отец.– Мозги дуракам вправляют.
                     – Людей  интересных  много,–  продолжал  Степан.–  Есть  такие  орлы!..  А  есть
               образованные. У нас в бригаде два инженера было…
                     – А эти за что?
                     – Один  –  за  какую-то  аварию  на  фабрике,  другой  –  за  драку.  Дал  тоже  кому-то
               бутылкой по голове…
                     – Может, врет, что инженер? – усомнился отец.
                     – Там не соврешь. Там все про всех знают.
                     – А кормили-то ничего? – спросила мать.
                     – Хорошо, всегда почти хватало. Ничего.
                     Еще подошли люди. Пришли товарищи Степана. Стало колготно в небольшой избенке
               Воеводиных. Степан снова и снова принимался рассказывать:
                     – Да нет, там, в общем-то, хорошо! Вы здесь кино часто смотрите? А мы – в неделю два
               раза. К вам артисты приезжают? А к нам туда без конца ездили. Жрать тоже хватало… Один
               раз фокусник приезжал. Вот так берет стакан с водой…
                     Степана  слушали  с  интересом,  немножко  удивлялись,  говорили  "хм",  "ты  гляди",
               пытались  сами  что-то  рассказать,  но  другие  задавали  новые  вопросы,  и  Степан  снова
               рассказывал.  Он  слегка  охмелел  от  долгожданной  этой  встречи,  от  расспросов,  от
               собственных рассказов. Он незаметно стал даже кое-что прибавлять к ним.
                     – А насчет охраны строго?
                     – Ерунда!  Нас  последнее  время  в  совхоз  возили  работать,  так  мы  там  совсем  почти
               одни оставались.
                     – А бегут?
                     – Мало. Смысла нет.
                     – А вот говорят: если провинился человек, то его сажают в каменный мешок…
                     – В карцер. Это редко, это если сильно проштрафился… И то – уркаганов, а нас редко.
                     – Вот  жуликов-то,  наверно,  где! –  воскликнул  один  простодушный  парень.Друг  у
               дружки воруют, наверно?..
                     Степан засмеялся. И все посмеялись, но с любопытством посмотрели на Степана.
                     – Там  у  нас  строго  за  это,–  пояснил  Степан.–  Там  если  кого  заметют,  враз  решку
               наведут…
                     Мать и немая тем временем протопили баню на скорую руку, отец сбегал в лавочку…
               Кто  принес  сальца  в  тряпочке,  кто  пирожков,  оставшихся  со  дня,  кто  пивца-медовухи  в
               туеске  –  праздник  случился  нечаянно,  хозяева  не  успели  подготовиться.  Сели  к  столу
               затемно.
                     И потихоньку стало разгораться неяркое веселье. Говорили все сразу, перебивали друг
               друга, смеялись… Степан сидел во главе стола, поворачивался направо и налево, хотел еще
               рассказывать, но его уже плохо слушали. Он, впрочем, и не шибко старался. Он рад был, что
               людям  сейчас  хорошо,  что  он  им  доставил  удовольствие,  позволил  им  собраться  вместе,
               поговорить, посмеяться… И чтоб им было совсем хорошо, он запел трогательную песню тех
               мест, откуда только что прибыл:

                                         Прости мне, ма-ать,
                                         За все мои поступки,
                                         Что я порой не слушалась тебя-а!..

                     На  минуту  притихли  было;  Степана  целиком  захватило  чувство  содеянного  добра  и
   101   102   103   104   105   106   107   108   109   110   111