Page 18 - Рассказы

мать заставляла его трижды поцеловать печь и сказать; "Матушка печь, как ты меня поила и
кормила, так благослови в дорогу дальнюю". Причем всякий раз она напоминала, как надо
сказать, хоть Иван давно уж запомнил слова. Иван трижды ткнулся в теплый лоб печки и
сказал:
– Матушка печь, как ты меня поила и кормила, так благослови в дорогу дальнюю.
…И пошли по улице; мать, сын и собака.
Ивану не хотелось, чтоб мать провожала его, не хотелось, чтоб люди глазели в окна и
говорили: "Ванька-то… уезжает, што ль, куда?"
Попался навстречу дед, с которым они вчера беседовали на сон грядущий. Иван
остановился. Он подумал, что, постояв, мать не пойдет дальше, а повернет и уйдет с соседом.
– Поехал?
– Поехал.
Закурили.
– Рыбачил, што ль?
– Попробовал поставить переметишки… Рано ишо.
– Рано,
Мать стояла рядом, сцепив на фартуке руки, не слушала разговор, бездумно, не то
задумчиво глядела в ту сторону, куда уезжал сын.
– Не пей там,– посоветовал дед.– Город – он и есть город – чужие все. Пообвыкни
сперва…
– Што я, алкаш, што ли?
Еще постояли.
– Ну, с богом! – сказал старик.
– Бывай.
Старик пошел своей дорогой. Иван посмотрел на мать… Она, все так же глядя вперед,
пошла, куда им надо идти. Иван пошел рядом.
Прошли немного.
– Мам… иди домой.
Мать послушно остановилась. Иван слегка приобнял ее… Голова ее затряслась у него
на груди. Вот этот-то момент и есть самый тяжелый. Надо сейчас оторвать ее от себя,
отвернуться и уйти.
– Ладно, мам… Иди. Я сразу письмо напишу. Как приеду, так… Ничего со мной не
случится! Не ездют, што ль, люди? Иди.
Мать перекрестила его… И осталась стоять. А Иван уходил. Глупый пес увязался за
ним. Он всегда ходил с хозяином на работу.
– Пошел! – сердито сказал Иван.
Дик повилял хвостом и продолжал бежать впереди.
– Дик! Дик! – позвал Иван.
Дик подбежал. Иван больно пнул его, пес заскулил, отбежал в сторону. И с удивлением
смотрел на хозяина. Иван обернулся. Дик вильнул хвостом, тронулся было с места, но не
побежал, остался стоять. И все так же удивленно смотрел на хозяина. А подальше стояла
мать…
"Нет, надо на свете одному жить. Тогда легко будет",– думал Иван, стиснув зубы. И
скоро вышагивал по улице – к автобусу.

Беседы при ясной луне

Марья Селезнева работала в детсадике, но у нее нашли какие-то палочки и сказали,
чтоб она переквалифицировалась.
– Куда я переквалифицируюсь-то? – горько спросила Марья. Ей до пенсии оставалось
полтора года.-Легко сказать-переквалифицируйся… Что я, боров, что ли,– с боку на бок
переваливаться? – Она поняла это "переквалифицируйся" как шутку, как "перевались на