Page 22 - Рассказы
P. 22

учиться-то, да я бы… Ладно. Рази бы тут курочками пахло! Ведь это я самоучкой уж достиг
               –  счетоводом-то,  потом  бухгалтером.  А  поучи-ка  меня  годов  десять,  как  этих  лоботрясов
               нынче, да я бы… не знаю… Эх-х! Ладно.– Баеву правда горько, у него даже глаза слезились,
               он утирал их согнутым указательным пальцем.– Чего теперь. Обидно, конечно… Ведь вот
               счас уж дело прошлое – ты подумай только, какие я дела пропускал через свои руки! Ведь
               меня ревизором в другие районы посылали! Еду, бывало, и думаю: знали бы они, что у меня
               всего-то полтора класса ЦПШ, как у нас шутил один: церковноприходской школы. Полторы
               зимы побегал всего-то, а вы меня – на других ревизором! Молчал уж…
                     – А  ведь  вот  дал  же  бог  такое  стремление  –  учиться! –  неподдельно  уважительно
               заметила Марья.– Откуда бы такое стремление?
                     – Наблюдательность,–  пояснил  Баев.–  Я  вот,  как  себя  помню,  всегда  был  очень
               наблюдательный. Еше карапуз был, а, бывало, зайду по колено в воду – озерко за деревней
               было,  помнишь?  Раменское  называлось,–  залезу  и  стою.  По  полдня  торчал  неподвижно  –
               наблюдал, чево в воде происходит. Это уж от бога. Это уж не от людей. От родителя моего я
               мог только пинка получить заместо совета разумного.
                     – Надо  же,–  с  уважением  опять  сказала  Марья.–  А  мне  вот  –  хоть  бы  что!  Больше
               играть любила на улице. По целым дням, бывало, не загонялась!
                     – Я  уж,  грешным  делом,  думаю…–  Баев  даже  оглянулся  и  заговорил  тише.–  Я  уж
               думаю: не прислала ли меня мать-покойница с кем другим?
                     – Господь с тобой! – воскликнула Марья, но тоже негромко воскликнула и тоже чуть
               было  не  оглянулась.–  Тетка  Анисья-то!  Да  ты  что,  ферапонтыч…  Господи!  Да  ты  и
               похожий-то на отца. Только ты посытей да без бороды, а так-то… Да что ты, бог с тобой! Да
               с кем же она могла?
                     – Ну!..– Баев полез опять за пузырьком.– А в кого я такой башковитый? Я вот думаю:
               мериканцы-то у нас тут тада рылись – искали чего-то в горах… Шут его знает! Они же…
               это… народишко верткий.
                     – Дак, а похож-то?
                     – Ну!..  Похож!  Потрись  с малых  лет возле  человека  –  будешь  похож.  Собака  вон  на
               хозяина  и  то  становится  похожая,  а  человек-то…  Шут  его  знает!  Может,  и  грех  на  душу
               беру.  Но  шибко  уж  у  нас  с  им…  противоположные  взгляды.  Вот  чую  сердцем:  не
               крестьянского  я  замеса.  Сроду  меня  не  тянуло  пахать  или  там  сеять…  ни  к  какой
               крестьянской работе. И к вину никогда не манило.– Баев не то что оголтело утверждал, что
               он не крестьянского рода, а скорей размышлял и сомневался.– Ведь если так-то подумать:
               куда же это все во мне подевалось? Должен же я стремиться землю иметь или там… буянить
               на  праздники.  Нет!  В  огороде  своем  собственном  копаться  не  люблю!  Вот  в  конторе
               посиживать-это по мне…
                     – Дак оно бы и все-то так посиживали – в тепле да на почете,– вставила Марья.
                     – Садись! –  воскликнул  с  сердцем  Баев.–  Чево  ж  ты  тут  заместо  мужика  торчишь
               ночами? Садись в контору и посиживай.
                     – Посиживай…
                     – Во-от!  Голову  надо  иметь?  Вот  я  про  голову  и  говорю.  Откуда  она  у  меня,  у
               крестьянского выходца!
                     – Ну что же, уж из мужиков и людей больших не было? Вон в войну…
                     – В войну-у! – перебил Баев.– С наганами-то бегать да горло драть – это еше не самая
               великая  мудрость.  Мало  у  нас  их  было,  горлопанов!  Одного  Ваню  Кысу  возьми…  С
               малолетства  на  ножах  ходил.  Из  тюрьмы  не  вылазил,  сердешный.  А  тоже  –  храбрец  из
               храбрецов считался…
                     – Ну сравнил!
                     – Ну а как же? Уж куда храбрей Кысы-то?.. Был ли кто?
                     – Кыса – разбойник. Разбойник, он разбойник и есть. Я про хороших мужиков говорю.
               Вон Иван Козлов… Был простой солдат, а стал командиром. Орденов сколько, фотокарточку
               тада присылал, мы всей деревней смотреть бегали.
   17   18   19   20   21   22   23   24   25   26   27