Page 370 - Тихий Дон

По направлению его пальца к карте потянулись взгляды всех участников совещания.
Лукомский напористо продолжал:
— Большевики не преминут встретить нас должным образом — они поведут
бронированные поезда. У нас тяжелый обоз и масса раненых; оставить их мы не можем. Все
это будет чрезвычайно обременять армию и препятствовать скорейшему ее продвижению.
Затем мне непонятно, откуда создалась уверенность, что кубанское казачество настроено к
нам дружелюбно? На примере донского казачества, тоже якобы тяготившегося властью
большевиков, мы должны с архиосторожностью и с крупной дозой здорового скептицизма
относиться к подобным слухам. Кубанцы болеют той же большевистской трахомой, которую
занесли из прежней российской армии… Они могут быть враждебно настроенными. В
заключение должен повторить, что мое мнение — идти на восток, в степи, и оттуда, накопив
силы, грозить большевикам.
Поддерживаемый большинством своих генералов, Корнилов решил идти западнее
Великокняжеской, пополнить на походе нестроевую часть армии конским составом и уже
оттуда повернуть на Кубань. Распустив совещание, он перекинулся несколькими фразами с
Поповым, — холодно попрощавшись с ним, вышел в свою комнату. За ним прошел
Алексеев.
Начштаба донского отряда полковник Сидорин, звякая шпорами, вышел на крыльцо,
сочно, обрадованно крикнул вестовым:
— Лошадей!
К крыльцу, придерживая шашку, ступая через лужи, подошел молодой светлоусый
казачий сотник. Он остановился у нижней ступеньки, спросил шепотом:
— Что же, господин полковник?
— Неплохо! — с приподнятой бодростью вполголоса ответил Сидорин. — Наш
отказался идти на Кубань. Сейчас выезжаем. Вы готовы, Изварин?
— Да, лошадей ведут.
Вестовые, посадившись, вели лошадей. Черночубый, похожий на чибиса, поглядывал
на своего товарища.
— Хороша, что ль? — спрашивал он, прыская.
Пожилой сдержанно ухмылялся.
— Как конский лишай.
— А так, случаем, позвала бы?
— Оставь, дурак! Ноне ить великий пост.
Изварин, бывший сослуживец Григория Мелехова, вскочил на своего вислозадого, с
лысиной во весь лоб, белоноздрого коня, приказал вестовым:
— Выезжайте на улицу.
Попов и Сидорин, прощаясь с кем-то из генералов, сошли с крыльца. Один из вестовых
придержал коня, помог генеральской ноге найти стремя. Попов, помахивая казачьей
неказистой плетью, тронул коня ходкой рысью, за ним зарысили, привстав на стременах и
чуть валясь вперед, вестовые-казаки, Сидорин и офицеры.
В станице Мечетинской, куда прибыла Добровольческая армия через два перехода,
Корнилов получил дополнительные сведения о районе зимовников. Сведения были
отрицательного характера. Созвав командиров строевых частей, Корнилов объявил о
принятом решении идти на Кубань.
К Попову был послан ординарец с вторичным предложением присоединиться.
Ординарец-офицер догнал армию под участком Старо-Ивановским. Ответ, привезенный им
от Попова, был тот же: Попов вежливо и холодно отказывался принять предложение, писал,
что решение его не может быть изменено и что он остается пока в Сальском округе.

XIX

С отрядом Голубова, двинувшимся кружным путем для захвата Новочеркасска, выехал