Page 105 - Золотой телёнок

Уже опустел “Геркулес” и босоногие уборщицы ходили по коридору с грязными ведрами,
уже ушла последняя машинистка, задержавшаяся на час, чтобы перепечатать лично для
себя строки Есенина: “Влача стихов злаченые рогожи, мне хочется вам нежное сказать”,
уже Серна Михайловна, которой надоело ждать, поднялась и, перед тем как выйти на
улицу, стала массировать веки холодными пальцами, — когда дверь полыхаевского
кабинета задрожала, отворилась и оттуда лениво вышел Остап Бендер. Он сонно
посмотрел на Серну Михайловну и пошел прочь, размахивая желтой папкой с
ботиночными тесемками. Вслед за ним из-под живительной тени пальм и сикомор
вынырнул Полыхаев. Серна взглянула на своего высокого друга и без звука опустилась
на квадратный матрасик, смягчавший жесткость ее стула. Как хорошо, что сотрудники
уже разошлись и в эту минуту не могли видеть своего начальника! В усах у него, как
птичка в ветвях, сидела алмазная слеза. Полыхаев удивительно быстро моргал глазами и
так энергично потирал руки, будто бы хотел трением добыть огонь по способу,
принятому среди дикарей Океании, Он побежал за Остапом, позорно улыбаясь и
выгибая стан.
— Что же будет? — бормотал он, забегая то с одной, то с другой стороны. — Ведь я не
погибну? Ну, скажите же, золотой мой, серебряный, я не погибну? Я могу быть спокоен?
Ему хотелось добавить, что у него жена, дети. Серна, дети от Серны и еще от одной
женщины, которая живет в Ростове-на-Дону, но в горле его что-то само по себе пикнуло,
и он промолчал.

Плачевно подвывая, он сопровождал Остапа до самого вестибюля. В опустевшем здании
они встретили только двух человек. В конце коридора стоял Егор Скумбриевич. При виде
великого комбинатора он схватился за челюсть и отступил в нишу. Внизу, на лестнииге,
из-за мраморной девушки с электрическим факелом выглядывал бухгалтер Берлага. Он
раболепно поклонился Остапу и даже молвил: “Здравствуйте”, но Остап не ответил на
приветствие вице-короля.

У самого выхода Полыхаев схватил Остапа за рукав и пролепетал:

— Я ничего не утаил. Честное слово! Я могу быть спокоен? Правда?
— Полное спокойствие может дать человеку только страховой полис, — ответил Остап,
не замедляя хода. - Так вам скажет любой агент по страхованию жизни. Лично мне вы
больше не нужны. Вот государство, оно, вероятно, скоро вами заинтересуется.
ГЛАВА XX. КОМАНДОР ТАНЦУЕТ ТАНГО

В маленьком буфете искусственных минеральных вод, на вывеске которого были
намалеваны синие сифоны, сидели за белым столиком Балаганов и Паниковский.
Уполномоченный по копытам жевал трубочку, следя за тем, чтобы крем не выдавился с
противоположного конца. Этот харч богов он запивал сельтерской водой с зеленым
сиропом “Свежее сено”. Курьер пил целебный кефир. Перед ним стояли уже шесть
пустых бутылочек. Из седьмой Паниковский озабоченно вытряхивал в стакан густую
жидкость. Сегодня в конторе новая письмоводительница платила жалованье по
ведомости, подписанной Бендером, и друзья наслаждались прохладой, шедшей от
итальянских каменных плит буфета, от несгораемого шкафа-ледника, где хранилась
мокрая брынза, от потемневших цилиндрических баллонов с шипучей водой и от
мраморного прилавка. Кусок льда выскользнул из шкафа и лежал на полу, истекая
водой. На него приятно было взглянуть после утомительного вида улицы с короткими
тенями, с прибитыми жарою прохожими и очумевшими от жажды псами.

— Хороший город Черноморск! - сказал Паниковский, облизываясь. — Кефир хорошо
помогает от сердца.

Это сообщение почему-то рассмешило Балаганова. Он неосторожно прижал трубочку, из
нее выдавилась толстая колбаска крема, которую уполномоченный еле успел подхватить
налету.

— Знаете, Шура, — продолжал Паниковский, — я как-то перестал доверять Бендеру. Он
что-то не то делает.

— Ну, ну! — угрожающе сказал Балаганов. — Тебя не спрашивали.