Page 156 - Избранное

Сторож говорит:
— Да я бы и рад нацедить. Немножко бы прошел, промялся. Да выйти отсель не могу: я
же закрыт со стороны улицы.
— Кто же тебя закрыл? — спрашиваю. — Ты же сторож. Зачем же тебя закрывать?
Сторож говорит:
— Не знаю. Меня всегда закрывают. Пугаются, что отойду от магазина и где-нибудь
прикорну, а вор тем временем магазин обчистит. А если я сижу между дверей, то хоть я и
засну, вор меня не минует. Он наткнется на меня, а я крик подыму. У нас такое правило: всю
ночь сидеть между дверей.
Я говорю:
— Дурацкое правило. Обидно же сидеть за закрытой дверью.
Сторож говорит:
— Я обиды не стою. И мне самому вполне удобно, что меня от воров закрывают. Я их
как огня боюсь. А когда я от них закрыт, у меня и боязни нету. Тогда я спокоен.
— В таком случае, — говорю, — ты, папаша, походил бы по магазину, размял бы свои
ноги. А то, как чучело, сидишь на стуле всю ночь. Противно глядеть.
Он говорит:
— Что ты, родимый! Разве я могу в магазин войти? Я бы и рад туда войти, да та дверь в
магазин на два замка закрыта, чтоб я туда не вошел.
— Значит, — говорю, — ты, папаша, сидишь и караулишь между двух закрытых
дверей?
Сторож говорит:
— Именно так и есть… А что ты ко мне пристаешь, я не понимаю. Налил мне водички
и иди себе с богом. Только мне спать мешаешь. Трещишь как сорока.
Тут сторож допил свою воду, вытер рот рукавом и закрыл глаза, желая этим показать,
что аудиенция закопчена.
Я побрел дальше. И не без любопытства поглядывал теперь на двери других магазинов.
Однако ночных сторожей, подобных этому, я не увидал.
Домой я пришел поздно. Долго ворочался в постели, не мог заснуть. Все время думал:
нельзя ли изобрести какой-нибудь электрический прибор, чтоб он затрещал, если кто-нибудь
сунется в магазин? А то пихать между двух закрытых дверей живого человека как-то
досадно и огорчительно. Все-таки человек — это, так сказать, венец создания. И совать его в
щель на роль капкана как-то странно.
Потом я подумал, что, вероятно, такие электрические приборы уже изобретены.
Скажем, наступишь ногой на порог — и вдруг гром и треск раздастся. По, вероятно, это еще
не освоено, а может, и дорого стоит, или еще что-нибудь — какие-нибудь технические
сложности, раз нанимают для этого живую силу.
Потом мои мысли спутались, и я заснул. И увидел сон, будто ко мне приходит этот
ночной сторож и ударяет меня кружкой по плочу. При этом говорит: "Ну, что ты к сторожам
пристаешь! Живем тихо, мирно. Караулим. А ты лезешь со своей амбицией. Портишь нашу
тихую стариковскую карьеру". Утром, проснувшись, я всетаки решил написать этот
фельетон — без желания комулибо испортить карьеру.
1940

КОЧЕРГА

Забавное происшествие случилось минувшей зимой в одном учреждении.
Надо сказать, что это учреждение занимало небольшой отдельный дом. Причем дом
был старинной постройки. Обыкновенные вульгарные печи отапливали это здание.
Специальный человек — истопник — наблюдал за печами. Он меланхолично ходил со
своей кочергой из этажа в этаж, шевелил дрова, разбивал головешки, закрывал трубы и так
далее, все в этом духе.