Page 11 - Русалочка

расцарапала себе грудь; в котёл закапала чёрная кровь, и скоро стали подыматься клубы
пара, принимавшие такие причудливые формы, что просто страх брал. Ведьма поминутно
подбавляла в котёл всё новых и новых снадобий, и когда питьё закипело, оно забулькало так,
будто плакал крокодил. Наконец напиток был готов, на вид он казался прозрачнейшей
ключевой водой!

– Бери! – сказала ведьма, отдавая русалочке напиток; потом отрезала ей язык, и русалочка
стала немая – не могла больше ни петь, ни говорить!

– Если полипы схватят тебя, когда ты поплывёшь назад, – сказала ведьма, – брызни на них
каплю этого питья, и их руки и пальцы разлетятся на тысячи кусков!

Но русалочке не пришлось этого делать – полипы с ужасом отворачивались при одном виде
напитка, сверкавшего в её руках, как яркая звезда. Быстро проплыла она лес, миновала
болото и бурлящие водовороты.

Вот и отцовский дворец; огни в танцевальной зале потушены, все спят. Русалочка не посмела
больше войти туда – ведь она была немая и собиралась покинуть отцовский дом навсегда.
Сердце её готово было разорваться от тоски и печали. Она проскользнула в сад, взяла по
цветку с грядки у каждой сестры, послала родным тысячи воздушных поцелуев и поднялась
на синюю поверхность моря.

Солнце ещё не вставало, когда она увидела перед собой дворец принца и присела на
великолепную мраморную лестницу. Месяц озарял её своим чудесным голубым сиянием.
Русалочка выпила обжигающий напиток, и ей показалось, будто её пронзили обоюдоострым
мечом; она потеряла сознание и упала замертво. Когда она очнулась, над морем уже сияло
солнце; во всём теле она чувствовала жгучую боль. Перед ней стоял красавец принц и
смотрел на неё своими чёрными, как ночь, глазами; она потупилась и увидела, что рыбий
хвост исчез, а вместо него у неё две ножки, беленькие и маленькие, как у ребёнка. Но она
была совсем нагая и потому закуталась в свои длинные густые волосы. Принц спросил, кто
она и как сюда попала, но она только кротко и грустно смотрела на него своими
тёмно-голубыми глазами: говорить ведь она не могла. Тогда он взял её за руку и повёл во
дворец. Ведьма сказала правду: каждый шаг причинял русалочке такую боль, будто она
ступала по острым ножам и иголкам, но она терпеливо переносила боль и шла об руку с
принцем, лёгкая, как пузырёк воздуха; принц и все окружающие только дивились её чудной
скользящей походке. Русалочку разодели в шёлк и муслин, и она стала первой красавицей
при дворе, но оставалась по-прежнему немой, не могла ни петь, ни говорить. Как-то раз
красивые рабыни, все в шелку и золоте, появились перед принцем и его царственными
родителями и стали петь. Одна из них пела особенно хорошо, и принц хлопал в ладоши и
улыбался ей; русалочке стало очень грустно: когда-то она могла петь, и несравненно лучше!
«Ах, если бы он знал, что я навсегда рассталась со своим голосом, чтобы только быть возле
него!»

Потом рабыни стали танцевать под звуки чудеснейшей музыки; тут и русалочка подняла свои
белые хорошенькие ручки, встала на цыпочки и понеслась в лёгком, воздушном танце; так не
танцевал ещё никто! Каждое движение подчёркивало её красоту, а глаза её говорили сердцу
больше, чем пение всех рабынь.

Все были в восхищении, особенно принц, он назвал русалочку своим маленьким
найдёнышем, и русалочка всё танцевала и танцевала, хотя каждый раз, как ноги её касались
земли, ей было так больно, будто она ступала по острым ножам. Принц сказал, что она
всегда должна быть возле него, и ей было позволено спать на бархатной подушке перед

Page 11/15