Page 54 - «Детские годы Багрова-внука»
P. 54
Пребывание в Багрове без отца и матери
И с лишком месяц прожили мы с сестрицей без отца и матери, в
негостеприимном тогда для нас Багрове, большую часть времени
заключённые в своей комнате, потому что скоро наступила сырая погода и
гулянье наше по саду прекратилось. Вот как текла эта однообразная и
невесёлая жизнь: как скоро мы просыпались, что бывало всегда часу в
восьмом, нянька водила нас к дедушке и бабушке; с нами здоровались,
говорили несколько слов, а иногда почти и не говорили, потом отсылали
нас в нашу комнату; около двенадцати часов мы выходили в залу обедать;
хотя от нас была дверь прямо в залу, но она была заперта на ключ и даже
завешана ковром, и мы проходили через коридор, из которого тогда ещё
была дверь в гостиную. За обедом нас всегда сажали на другом конце стола,
прямо против дедушки, всегда на высоких подушках; иногда он бывал
весел и говорил с нами, особенно с сестрицей, которую называл козулькой;
а иногда он был такой сердитый, что ни с кем не говорил; бабушка и
тётушка также молчали, и мы с сестрицей, соскучившись, начинали
перешёптываться между собой; но Евсеич, который всегда стоял за моим
стулом, сейчас останавливал меня, шепнув мне на ухо, чтобы я молчал; то
же делала нянька Агафья с моей сестрицей. После они сказали нам, чтобы
мы не смели говорить, когда старый барин, то есть дедушка, невесел. После
обеда мы сейчас уходили в свою комнату, куда в шесть часов приносили
нам чай; часов в восемь обыкновенно ужинали, и нас точно так же, как к
обеду, вводили в залу и сажали против дедушки; сейчас после ужина мы
прощались и уходили спать. Первые дни заглядывала к нам в комнату
тётушка и как будто заботилась о нас, а потом стала ходить реже и,
наконец, совсем перестала. Мы только и видались с нею и со всеми за
обедом, ужином, при утреннем здорованье и вечернем прощанье. Сначала
заглядывали к нам, под разными предлогами, горничные девчонки и
девушки, даже дворовые женщины, просили у нас «поцеловать ручку», к
чему мы не были приучены и потому не соглашались, кое о чем
спрашивали и уходили; потом все совершенно нас оставили, и, кажется, по
приказанью бабушки или тётушки, которая (я сам слышал) говорила, что
«Софья Николавна не любит, чтоб лакеи и девки разговаривали с её
детьми». Нянька Агафья от утреннего чая до обеда и от обеда до вечернего
чая также куда-то уходила, но зато Евсеич целый день не отлучался от нас и
даже спал всегда в коридоре у наших дверей. Он или забавлял нас