Page 54 - «Детские годы Багрова-внука»
P. 54

Пребывание в Багрове без отца и матери



                     И  с  лишком  месяц  прожили  мы  с  сестрицей  без  отца  и  матери,  в
               негостеприимном  тогда  для  нас  Багрове,  большую  часть  времени
               заключённые в своей комнате, потому что скоро наступила сырая погода и
               гулянье  наше  по  саду  прекратилось.  Вот  как  текла  эта  однообразная  и
               невесёлая  жизнь:  как  скоро  мы  просыпались,  что  бывало  всегда  часу  в

               восьмом,  нянька  водила  нас  к  дедушке  и  бабушке;  с  нами  здоровались,
               говорили  несколько  слов,  а  иногда  почти  и  не  говорили,  потом  отсылали
               нас в нашу комнату; около двенадцати часов мы выходили в залу обедать;
               хотя от нас была дверь прямо в залу, но она была заперта на ключ и даже
               завешана  ковром,  и  мы  проходили  через  коридор,  из  которого  тогда  ещё
               была дверь в гостиную. За обедом нас всегда сажали на другом конце стола,
               прямо  против  дедушки,  всегда  на  высоких  подушках;  иногда  он  бывал
               весел и говорил с нами, особенно с сестрицей, которую называл козулькой;
               а  иногда  он  был  такой  сердитый,  что  ни  с  кем  не  говорил;  бабушка  и
               тётушка  также  молчали,  и  мы  с  сестрицей,  соскучившись,  начинали
               перешёптываться между собой; но Евсеич, который всегда стоял за моим
               стулом, сейчас останавливал меня, шепнув мне на ухо, чтобы я молчал; то
               же делала нянька Агафья с моей сестрицей. После они сказали нам, чтобы
               мы не смели говорить, когда старый барин, то есть дедушка, невесел. После
               обеда мы сейчас уходили в свою комнату, куда в шесть часов приносили
               нам чай; часов в восемь обыкновенно ужинали, и нас точно так же, как к

               обеду, вводили в залу и сажали против дедушки; сейчас после ужина мы
               прощались  и  уходили  спать.  Первые  дни  заглядывала  к  нам  в  комнату
               тётушка  и  как  будто  заботилась  о  нас,  а  потом  стала  ходить  реже  и,
               наконец,  совсем  перестала.  Мы  только  и  видались  с  нею  и  со  всеми  за
               обедом, ужином, при утреннем здорованье и вечернем прощанье. Сначала
               заглядывали  к  нам,  под  разными  предлогами,  горничные  девчонки  и
               девушки, даже дворовые женщины, просили у нас «поцеловать ручку», к
               чему  мы  не  были  приучены  и  потому  не  соглашались,  кое  о  чем
               спрашивали и уходили; потом все совершенно нас оставили, и, кажется, по
               приказанью бабушки или тётушки, которая (я сам слышал) говорила, что
               «Софья  Николавна  не  любит,  чтоб  лакеи  и  девки  разговаривали  с  её
               детьми». Нянька Агафья от утреннего чая до обеда и от обеда до вечернего
               чая также куда-то уходила, но зато Евсеич целый день не отлучался от нас и

               даже  спал  всегда  в  коридоре  у  наших  дверей.  Он  или  забавлял  нас
   49   50   51   52   53   54   55   56   57   58   59